И путник усталый на бога роптал:
Он жаждой томился и тени алкал.
В пустыне блуждая три дня и три ночи,
И зноем и пылью тягчимые очи
С тоской безнадежной водил он вокруг,
И кладязь под пальмою видит он вдруг.
И к пальме пустынной он бег устремил,
И жадно холодной струей освежил
Горевшие тяжко язык и зеницы,
И лег, и заснул он близ верной ослицы —
И многие годы над ним протекли
По воле владыки небес и земли.
Настал пробужденья для путника час;
Встает он и слышит неведомый глас:
«Давно ли в пустыне заснул ты глубоко?»
И он отвечает: уж солнце высоко
На утреннем небе сияло вчера;
С утра я глубоко проспал до утра.
Но голос: «О путник, ты долее спал;
Взгляни: лег ты молод, а старцем восстал,
Уж пальма истлела, а кладязь холодный
Иссяк и засохнул в пустыне безводной,
Давно занесенный песками степей;
И кости белеют ослицы твоей».
И горем объятый мгновенный старик,
Рыдая, дрожащей главою поник...
И чудо в пустыне тогда совершилось:
Минувшее в новой красе оживилось;
Вновь зыблется пальма тенистой главой;
Вновь кладязь наполнен прохладой и мглой.
И ветхие кости ослицы встают,
И телом оделись, и рев издают;
И чувствует путник и силу, и радость;
В крови заиграла воскресшая младость;
Святые восторги наполнили грудь:
И с богом он дале пускается в путь.
1824
And the traveler tired on God Ropal:
He languished thirst and the shadow of the alkal.
In the desert, wandering three days and three nights,
And heat and dust painful eyes
With longing hopeless drove it around,
And the storage area under the palm sees he suddenly.
And to the desert palm tree, he directed,
And greedily cold jet refresh
Burning tongue tongue and anticipation
And lay down and fell asleep near the faithful donkey -
And for many years he fell
By the will of the Vladyka Heaven and the Earth.
Argument has come for a traveler hour;
He gets up and hears an unknown voice:
"Have you dropped deep in the desert long?"
And he answers: the sun is high
On the morning sky shone yesterday;
In the morning I slept deep until the morning.
But the voice: "On the traveler, you slept;
Looking: Lit you young, and the old man risen,
I have thinned the palm tree, and the cladding is cold
Dried and dried in the wilderness desert
Long-lined steppes;
And bones whitewow your donkey. "
And grief embraced instant old man,
Skiding, trembling glasses of smoke ...
And the miracle in the desert then accomplished:
Last in New Glav revived;
The palm tree is posted again;
Again the storage room is filled with cool and haired.
And dilated dice of the donkey get up
And the body was dressed, and the roar is published;
And feels a traveler and power, and joy;
In the blood played the resurrection mystery;
Holy delights filled the chest:
And with God, he lasted on the road.
1824.
