Текст песни А.Витаков - Емеля

ЕМЕЛЯ
Ярмарка — лотки, ряды.
Меряй, пробуй — не хочу!
Масло, лак для бороды,
Платья, бублики. Но, чу!
Расступается народ.
Замолкает. Посмотри!
Скоморох босой идет;
Святочным снежком скрипит.
«Слышишь, эй, во рту горох,
Ты куды, Емеля?»
Отвечает скоморох:
«Все дороги в землю.
То, что вижу: говорю.
Говорю, что знаю.
Стадо коз через ноздрю
Разом пропускаю.
Не гляди с открытым ртом,
Что хожу залатанный.
Я сморкаюся зато
На подолы знатные...»

«Ох, Емеля, смелый ты!
Кнут милее хлеба.
Скидывай, давай, порты -
Пустим пыль до неба!»
На спине от батогов
Проступили сливы,
Но Емеля-скоморох
Парень незлобливый.
Сколько знал он синяков,
Что июль колосьев.
Все равно дразнит попов
Ни за что не бросит.
Вдруг колокол грянул. Рванулся звонарь.
Мороз пробежался по коже.
Полнеба завесила дымная хмарь.
Поднялся огонь над сторожей.
Татары! Пять тысяч! Вмиг вылетел хмель.
Стал воздух стеклянным от гула.
Блестит золотая хутангу-дегель
На темнике широкоскулом.
Пять тысяч шеломов. Опятиконь.
Девятихвостая слава.
Вот темник смолистую вскинул ладонь,
И встала послушная лава.
«Эй, в городе, гостю ворот открывай.
Не видишь, замучился кони.
Для дани сто юнош, сто девок давай,
Воз белок. И мой вас не тронет!»
Посадник: «Что делать? Заплатим — уйдет!
Не будет ни смерти, ни смрада.
Бояре, что скажете?» «Мы — как народ!
А людям пожаров не надо!»
Сжал тысяцкий бороду. Взгляд — на живот.
Полсотни дружины всего-то.
Да рати полтыщи. «И я — как народ.
Лить кровь никому неохота!»
Тут в сенях переполох
Разве так бывало,
Чтобы первым скоморох
Вышел на забрало.
Крикнул: «Хари — срам один.
Знать с навозной каши.
Щас Емеля, сукин сын,
Представленье спляшет!»
Потянул ведерный ковш.
Льет смолу на плечи.
Кинул к солнцу медный грош.
Поглядел далече.
На три счета став седым,
Чирканул кресалом.
И пред взорами орды
Пламя заплясало.

Как бились! - Никто после вспомнить не мог.
За локоть, за пядь и за камень.
Ни с чем на степной возвратилось восток
Хвосты растерявшее знамя.
Два века потом у монгольских костров
Жил сказ, что в заснеженном крае
Выходит на стену седой скоморох
И солнце ковшом выпивает.

Emelya
Fair - trays, rows.
Merry, try - I do not want!
Oil, beard varnish,
Dresses, bagels. But, Chu!
Personal people.
Silent. Look!
Bosoy's screamer go;
Skyzhki creaks.
"Hear, hey, in the mouth of peas,
Are you Kuda, Emely? "
Replies the scroochor:
"All roads to the ground.
What I see: I say.
I say I know.
Flock of goats through nostril
I miss.
Do not look with open mouth,
What I go to the shaded.
I have an estate
On the agencies are noble ... "

"Oh, Emel, bold you!
Knut Mile Bread.
Throw off, come on, ports -
Let me dust to the sky! "
On the back of the battles
Plums
But Emelya-scrooch
The guy is informant.
How much he knew bruises,
That July Kohliyev.
Anyway teases Popov
I will not quit for anything.
Suddenly the bell rang. Rod rumbled.
Frost ran through the skin.
Fullba was drowning smoky khmar.
Rose fire over the warders.
Tatars! Five thousand! Namig flew Hop.
Became the air with glass from the hum.
Golden Hutan-Degel glitters
On the Detaper Wallpoint.
Five thousand shelves. Sickie.
Ninestile Slava.
Here the dark thoroughly threw the palm,
And obedient lava got up.
"Hey, in the city, open the gate.
You do not see, horses suffered.
For Dani one hundred young people, one hundred girls come on,
WHO protein. And mine will not touch you! "
Planting: "What to do? We pay - will leave!
There will be no death nor a srtyman.
Boyar, what do you say? " "We are like a people!
And people do not need! "
He squeezed a thousand beard. View - on the stomach.
Fifty squads just.
Yes, ratties. "And I - as a people.
Pour blood to anyone reluctant! "
Here in the Seine
Did it happen
To be the first to the bog
Overlooked.
Shouted: "Hari - Stamp one.
Know from dung porridge.
Right now Emely, Sukin Son,
The presentation is dug! "
Pulled the bucket bucket.
Pour resin on shoulders.
I threw a copper penny to the sun.
I looked distant.
Three accounts become gray
Chicked with a satell.
And before the looks of the horde
Flame piled.

How fought! - No one after remembered.
For the elbow, for the span and for the stone.
Nothing on the steppen returned
Tails confused by the banner.
Two centuries then at the Mongolian fires
Lived a tale that in the snowy edge
It turns on the wall of a gray bog
And the sun bucket drinks.