Музыка и слова – Борис Гребенщиков
(альбомы "Беспечный Русский Бродяга", 2006; "Оракул Божественной Бутылки", 2010; ""Молитва и Пост", 1998)
Мы съехали с McDougal в середине зимы
Моя подруга из Тольятти, я сам из Костромы
Мы бы дожили до лета, а там секир-башка
Но в кокаине было восемь к трем зубного порошка.
Пришлось нам двигать через люк
При свете косяка
Она решила ехать в Мекку. Я сказал: " Пока".
Не помню, как это случилось, чей ветер дул мне в рот.
Я шел по следу Кастанеды - попал в торговый флот,
Где все матросы носят юбки, у юнги нож во рту
И тут мы встали под загрузку в Улан-Баторском порту.
Я сразу кинулся в дацан - хочу уйти в retreat
А мне навстречу Лагерфельд, гляжу а мы на Oxford street
Со мной наш боцман Паша, вот, кто держит фасон
На нём пиджак от Yamamoto и штаны Comme de Garson
И тут вбегает эта женщина с картины Моне
Кричит: "У нас четыре третьих быстро едем все ко мне!"
У них нет денег на такси, пришлось продать пальто.
Клянусь, такого в Костроме ещё не видел никто.
Вначале было весело, потом спустился сплин,
Когда мы слизывали слизь у этих ящериц со спин.
В квартире не было прохода от языческих святынь.
Я перевёл все песни Цоя с урду на латынь.
Когда я допил всё, что было у них меж оконных рам
Я сел на первый subway в Тируванантапурам.
И вот мы мчимся по пустыне поезд блеет и скрипит,
И нас везёт по тусклым звездам старый блюзмен-транвестит
Кругом творится черте что - то дальше, то вблизи
То ли пляски сталеваров, то ли женский бой в грязи.
Когда со мной случился двадцать пятый нерный срыв
Я бросил ноги в Катманду через Большой Барьерный Риф.
И вот я семь недель не брился, восемь суток ел грибы
Я стал похож на человека героической судьбы
Шаманы с докторами спорят, как я мог остаться жив
Но я выучил суахили и сменил культурный миф.
Когда в село войдут пришельцы, я их брошу в тюрьму
Нам русским за границей иностранцы ни к чему.
Music and lyrics - Boris Grebenshchikov
(albums & quot; Easy Russian Tramp & quot ;, 2006; & quot; Oracle of the Divine Bottle & quot ;, 2010; & quot; & quot; Prayer and Fasting & quot ;, 1998)
We pulled off the McDougal in the middle of winter
My friend from Tolyatti I am from Kostroma
We have lived up to the summer, and there Axe-chump
But cocaine was three to eight tooth powder.
We had to move through a hatch
In the light of the jamb
She decided to go to Mecca. I said: & quot; While & quot ;.
I do not remember how it happened, whose wind was in my mouth.
I was walking on the trail of Castaneda - was in the merchant navy,
Where are all the men wear skirts at the cabin boy a knife in his mouth
And then we got a boot in Ulaanbaatar port.
I immediately rushed to the datsan - I want to go into retreat
And Lagerfeld to meet me, I look at and we Oxford street
With me is our boatswain Pasha, then, who holds the style
On it the jacket of pants Yamamoto, Comme de Garson
And then this woman runs with Monet
Screams: & quot; We have four third quickly go all to me! & Quot;
They do not have money for a taxi, had to sell his coat.
I swear, this Kostroma have not seen anybody.
At first it was fun, then I went spleen,
When we were licking the mucus these lizards from behind.
The apartment was not the passage from the pagan shrines.
I have transferred songs with Tsoi Urdu Latin.
When I finished everything that was in them between the window frames
I sat down on the first subway in Thiruvananthapuram.
And we race through the desert train bleats and creaks,
And lucky for us dim stars-old bluesman tranvestit
Around the dash that's going - the more, the close
Whether dancing Steelworkers, whether women fighting in the mud.
As happened with me twenty-fifth in share breakdown
I threw a leg to Kathmandu through the Great Barrier Reef.
And here I am seven weeks not shaved, eight days eating mushrooms
I became like a man of heroic destiny
Shamans argue with the doctors, I could stay alive
But I learned Swahili and was replaced by a cultural myth.
When strangers enter the village, I had them thrown into prison
We Russian abroad foreigners to anything.
