Собираешь себя из разбросанных в поле кусочков,
и по точке, по тени находишь места приложения,
а разбрасывал их торопясь, и, как будто, со рвением,
и, как будто не знал, что бросаться собою порочно.
Что непрочно на свете ничто, а особенно люди,
и забудем зачем и откуда тот острый кусочек,
и вот этот зачем, почему до сих пор кровоточит,
и жить хочет, жить хочет, а как? И как жил-то забудет.
И по жилам не кровь, и по жилам горчащая влага,
и нага на размокшей дороге пригоршня от мыслей.
Был ли смысл? Разбежались все мысли, как серые крысы.
Догорает костер на пригорке, то ль дурь, то ль отвага.
Gather yourself from pieces scattered in the field,
and by the point, by the shadow you find the places of application,
but scattered them in a hurry, and as if with zeal,
and as if he didn’t know that throwing himself viciously.
That nothing is fragile in the world, and especially people,
and forget why and where that sharp piece
and this one why, why it’s still bleeding,
and wants to live, wants to live, but how? And how he lived will forget.
There is no blood in the veins, and bitter moisture in the veins,
and naga on a soggy road a handful of thoughts.
Was there any point? All thoughts scattered like gray rats.
A bonfire burns out on a hill, either foolishness or bravery.
