В отдаленном совхозе «Победа»
Был потрепанный старенький «ЗИЛ»,
А при нем был Степан Грибоедов,
И на «ЗИЛе» он воду возил.
Он справлялся с работой отлично,
Был по обыкновению пьян.
Словом, был человеком обычным
Водовоз Грибоедов Степан.
После бани он бегал на танцы.
Так и щупал бы баб до сих пор,
Но случился в деревне с сеансом
Выдающийся гипнотизер.
На заплеванной маленькой сцене
Он буквально творил чудеса.
Мужики выражали сомненье,
И таращили бабы глаза.
Он над темным народом смеялся.
И тогда, чтоб проверить обман,
Из последнего ряда поднялся
Водовоз Грибоедов Степан.
Он спокойно вошел на эстраду,
И мгновенно он был поражен
Гипнотическим опытным взглядом,
Словно финским точеным ножом.
И поплыли знакомые лица,
И приснился невиданный сон:
Видит он небо Аустерлица,
Он не Степка, а Наполеон!
Он увидел свои эскадроны,
Он услышал раскаты стрельбы,
Он заметил чужие знамена
В окуляре подзорной трубы.
Но он легко оценил положенье
И движением властной руки
Дал приказ о начале сраженья
И направил в атаку полки.
Опаленный горячим азартом,
Он лупил в полковой барабан.
Был неистовым он Бонапартом —
Водовоз Грибоедов Степан.
Пели ядра, и в пламени битвы
Доставалось своим и врагам.
Он плевался словами молитвы
Незнакомым французским богам.
Вот и все. Бой окончен. Победа.
Враг повержен. Гвардейцы, шабаш!
Покачнулся Степан Грибоедов,
И слетела минутная блажь.
На заплеванной сцене райклуба
Он стоял, как стоял до сих пор.
А над ним скалил желтые зубы
Выдающийся гипнотизер.
Он домой возвратился под вечер
И глушил самогон до утра.
Всюду чудился запах картечи
И повсюду кричали «Ура!»
Спохватились о нем только в среду.
Дверь сломали и в хату вошли.
А на них водовоз Грибоедов,
Улыбаясь, глядел из петли.
Он смотрел голубыми глазами.
Треуголка упала из рук.
И на нем был залитый слезами
Императорский серый сюртук.
At the remote state farm "Victory"
There was a battered old ZIL
And with him was Stepan Griboedov,
And he carried water on the ZIL.
He did an excellent job
He was drunk as usual.
In a word, he was an ordinary person
Water carrier Griboedov Stepan.
After the bath, he ran to dances.
So I would feel the women so far,
But happened in the village with a session
Outstanding hypnotist.
On a spat little scene
He literally worked miracles.
The men expressed doubt
And the women goggled.
He laughed at the dark people.
And then, to check the hype,
Rose from the last row
Water carrier Griboedov Stepan.
He calmly entered the stage,
And instantly he was amazed
Hypnotic experienced look
Like a Finnish chiseled knife.
And familiar faces swam
And had an unprecedented dream:
He sees the sky of Austerlitz,
He is not Stepka, but Napoleon!
He saw his squadrons,
He heard the rumble of fire
He noticed other people's banners
In the eyepiece of a telescope.
But he easily appreciated the position
And with a motion of an imperious hand
He gave the order to start the battle
And he sent the regiments to attack.
Scorched by hot excitement
He thrashed into a regimental drum.
He was frantic Bonaparte -
Water carrier Griboedov Stepan.
Sang the cores and in the flame of battle
Got to their own and enemies.
He spat on the words of prayer
To unfamiliar French gods.
That's all. The battle is over. Victory.
The enemy is defeated. Guards, Sabbath!
Stepan Griboedov swayed,
And a moment whimmy flew.
On the spat stage of the district club
He stood, as he stood until now.
And over him, grinning yellow teeth
Outstanding hypnotist.
He returned home in the evening
And jammed moonshine until the morning.
Everywhere there was a smell of buckshot
And everywhere they shouted “Hurray!”
We only realized about it on Wednesday.
They broke the door and entered the hut.
And on them is a water carrier Griboedov,
Smiling, looking out of the loop.
He looked with blue eyes.
A cocked hat fell from her hands.
And on it was flooded with tears
Imperial gray frock coat.
