Текст песни Александр Башлачев - Егоркина былина

Егоркина былина

Как горят костры у Шексны - реки
Как стоят шатры бойкой ярмарки

Дуга цыганская
ничего не жаль
Отдаю свою расписную шаль
А цены ей нет - четвертной билет
Жалко четвертак - ну давай пятак
Пожалел пятак - забирай за так
расписную шаль

Все, как есть, на ней гладко вышито
гладко вышито мелким крестиком
Как сидит Егор в светлом тереме
В светлом тереме с занавесками
С яркой люстрою электрической
На скамеечке, крытой серебром,
шитой войлоком
рядом с печкою белой, каменной
важно жмурится
ловит жар рукой.

На печи его рвань-фуфаечка
Приспособилась
Да приладилась дрань-ушаночка
Да пристроились вонь-портяночки
в светлом тереме
с занавесками да с достоинством
ждет гостей Егор.
А гостей к нему - ровным счетом двор.
Ровным счетом - двор да три улицы.
- С превеликим Вас Вашим праздничком
И желаем Вам самочувствия,
Дорогой Егор Ермолаевич,
Гладко вышитый мелким крестиком
улыбается государственно
выпивает он да закусывает
а с одной руки ест соленый гриб
а с другой руки - маринованный
а вишневый крем только слизывает,
только слизывает сажу горькую
сажу липкую
мажет калачи
биты кирпичи.

прозвенит стекло на сквозном ветру
да прокиснет звон в вязкой копоти
да подернется молодым ледком
проплывет луна в черном маслице
в зимних сумерках
в волчьих праздниках
темной гибелью
сгинет всякое.
там, где без суда все наказаны
там, где все одним жиром мазаны
там, где все одним миром травлены.
да какой там мир - сплошь окраина,
где густую грязь запасают впрок,
набивают в рот,
где дымится вязь беспокойных строк,
как святой помет,
где японский бог с нашей матерью
повенчалися общей папертью,
образа кнутом перекрещены.

- Эх, Егорка ты, сын затрещины!
Эх, Егор, дитя подзатыльника,
Вошь из-под ногтя - в собутыльники.

В кройке кумача с паутиною
Догорай, свеча!
Догорай, свеча - хвост с полтиною!

Обколотится сыпь-испарина,
и опять Егор чистым барином
в светлом тереме,
шитый крестиком,
все беседует с космонавтами,
а целуется - с Терешковою,
с популярными да с актрисами -
все с амбарными злыми крысами.

- То не просто рвань, не фуфаечка,
то душа моя несуразная
понапрасну вся прокопченная
нараспашку вся заключенная...
- То не просто дрань, не ушаночка,
то судьба моя лопоухая
вон - дырявая, болью трачена,
по чужим горбам разбатрачена...
- То не просто вонь - вонь кромешная
то грехи мои, драки-пьяночки...

Говорил Егор, брал портяночки.
Тут и вышел хор да с цыганкою,
Знаменитый хор Дома Радио
и Центрального телевидения,
под гуманным встал управлением.

- Вы сыграйте мне песню звонкую!
Разверните марш минометчиков!
Погадай ты мне, тварь певучая,
Очи черные, очи жгучие,
погадай ты мне по пустой руке,
по пустой руке да по ссадинам,
по мозолям да по живым рубцам...

- Дорогой Егор Ермолаевич,
Зимогор ты наш Охламонович,
износил ты душу
до полных дыр,
так возьмешь за то дорогой мундир
генеральский чин, ватой стеганый,
с честной звездочкой да с медалями...
Изодрал судьбу, сгрыз завязочки,
так возьмешь за то дорогой картуз
с модным козырем лакированным,
с мехом нутрянным да с кокардою...

А за то, что грех стер портяночки,
завернешь свои пятки босые
в расписную шаль с моего плеча
всю расшитую мелким крестиком...

Поглядел Егор на свое рванье
И надел обмундирование...

Заплясали вдруг тени легкие,
заскрипели вдруг петли ржавые,
Отворив замки Громом-посохом,
в белом саване
Снежна Бабушка...

- Ты, Егорушка, дурень ласковый,
собери-ка ты мне ледяным ковшом
капли звонкие да холодные...
- Ты подуй, Егор, в печку темную,
пусть летит зола,
пепел кружится,
в ледяном ковше, в сладкой лужице,
замешай живой рукой кашицу
да накорми меня - Снежну Бабушку...

Оборвал Егор каплю-ягоду,
Через силу дул в печь угарную.
Дунул в первый раз - и исчез мундир,
Генеральский чин, ватой стеганый.
И летит зола серой мошкою
да на пол-топтун
да на стол-шатун,
на горячий лоб да на сосновый гроб.
Дунул во второй - и исчез картуз
С модным козырем лакированным...
Эх, Егор, Егор! Не велик ты грош,
не впервой ломать.
Что ж, в чем родила мать,
В том и помирать?

Дунул в третий раз - как умел, как мог,
и воскрес один яркий уголек,
и прожег насквозь расписную шаль,
всю расшитую мелким крестиком.
И пропало все. Не горят костры,
не стоят шатры у Шексны-реки
Нету ярмарки.

Только черный дым тлеет ватою.
Только мы сидим виноватые.
И Егорка здесь - он как раз в тот миг
Папиросочку и прикуривал,
Опалил всю бровь спичкой серною.
Он, собака, пьет год без месяца,
Утром мается, к ночи бесится,
Да не впервой ему - оклемается,
Перемается, перебесится,
Перебесится и повесится...

Распустила ночь черны волосы.
Голосит беда бабьим голосом.
Голосит беда бестолковая.
В небесах - звезда участковая.

Мы сидим, не спим.
Пьем шампанское.
Пьем мы за любовь
за гражданскую.

Egorkina bylina

How the bonfires of Sheksna burn - rivers
How are the tents of a lively fair

Gypsy arc
nothing sorry
I give my painted shawl
And she has no price - a quarter ticket
Sorry for the quarter - come on, dime
I regretted a nickel - take it away like that
painted shawl

Everything, as it is, is smoothly embroidered on it
smoothly embroidered with a small cross
How Yegor sits in a light tower
In a light tower with curtains
With a bright electric chandelier
On a silver covered bench
felted
next to the white stone stove
important squint
catches heat with a hand.

On the stove, his torn sweatshirt
Adapted
Yes, I got drunk-earflaps
Yes, the stink-tailor
in the light tower
with curtains yes with dignity
Egor is waiting for guests.
And the guests to it - absolutely the yard.
Absolutely - the yard and three streets.
- With your great holiday
And we wish you well-being,
Dear Egor Yermolaevich,
Smoothly embroidered with a small cross
smiling state
he drinks yes bites
and with one hand eats salted mushroom
and on the other hand - pickled
and cherry cream only licks
only licks soot bitter
sticky soot
rubs kalachi
bits of bricks.

the glass will blow in the through wind
let squeak ring in viscous soot
yes will turn young ice
the moon in the black oil floats
in winter twilight
in wolf holidays
dark doom
all will perish.
where without trial everyone is punished
where everything is smeared with one fat
where everything is poisoned by one world.
Yes, what kind of world is there - completely outskirts,
where thick dirt is stored for future use,
stuffed in the mouth
where the thread of restless lines smokes
like a holy litter
where is the japanese god with our mother
culminated in a common porch,
image of a whip crossed.

- Oh, Egor, you son of a crack!
Eh, Yegor, a child of the head of the head,
Louse from under the nail - into drinking companions.

In a cut of a cobweb with a web
Burn out, candle!
Burn out, a candle - a tail with a half!

The rash is sweating,
and again, Yegor, pure master
in the light tower
embroidered with a cross
everyone talks with astronauts,
and kisses - with Tereshkova,
with popular yes with actresses -
all with barn angry rats.

- It's not just a tear, not a sweatshirt,
then my soul is awkward
in vain all smoked
wide open all prisoner ...
- It's not just a fight, not an earflap,
then my destiny is lop-eared
out - full of holes, wasted in pain,
scattered on other people's humps ...
- It's not just a stink - a stink of pitch
then my sins, drunken fights ...

Egor spoke, took footcloths.
Then the choir and the gypsy came out,
Famous House Radio Choir
and Central Television,
under humane control.

- You play me a ringing song!
Expand the march of the mortar!
Guess me, you songwriter
Black eyes, burning eyes
you tell me an empty hand
on an empty hand yes on abrasions,
for calluses and for live scars ...

- Dear Egor Yermolaevich,
Zimogor you are our Okhlamonovich,
you wore your soul
to full holes
so take for that dear uniform
general rank, quilted cotton,
with an honest asterisk yes with medals ...
Torn fate, gnawed the strings
so take for that dear cap
with a fashionable lacquered trump card,
with interior fur yes with a cockade ...

And for the fact that sin erased the footcloths,
wrap your bare heels
in a painted shawl from my shoulder
all embroidered with a small cross ...

Yegor looked at his rash
And put on the uniform ...

Suddenly danced light shadows,
rusted loops suddenly creaked,
Opening the castles with a Thunderstaff
in a white shroud
Snowy Grandma ...

- You, Egorushka, gentle fool,
collect me an ice bucket
drops are clear and cold ...
- You blow, Egor, into the dark stove,
let fly fly
the ash is spinning
in an ice bucket, in a sweet puddle,
knead the pulp with a live hand
feed me - Snowy Grandma ...

Yegor tore off a drop of berry,
Through force, he blew carbon monoxide into the furnace.
He blew for the first time - and the uniform disappeared,
General's rank, quilted with cotton.
And fly ash gray midge
yes half a stomp
yes on the connecting rod table,