А мне не Тани снятся и не Гали,
Не поля родные, не леса.
А в Сенегале, братцы, в Сенегале
Я такие видел чудеса:
Ох не слабы, братцы, ох не слабы
Блеск волны, мерцание весла,
Крокодилы, пальмы, баобабы
И жена французского посла.
Крокодилы, пальмы, баобабы
И жена французского посла.
Хоть французский я не понимаю,
И она по русски ни фига,
Но как высока грудь ее нагая,
Как нага высокая нога -
Не нужны теперь другие бабы,
Всю мне душу Африка свела:
Крокодилы, пальмы, баобабы
И жена французского посла.
Крокодилы, пальмы, баобабы
И жена французского посла.
Дорогие братья и сестрицы,
Что такое сделалось со мной?
А все один и тот же сон мне снится,
Широкоэкранный и цветной.
И в жару, и в стужу, и в ненастье
Все сжигает он меня дотла.
В нем постель, распахнутая настежь,
И жена французского посла.
В нем постель, распахнутая настежь,
И жена французского посла.
But I don’t dream of Tanya and not Gali,
Not native fields, not forests.
And in Senegal, brothers, in Senegal
I have seen such miracles:
Oh not weak, brothers, oh not weak
Glitter waves, flicker oars,
Crocodiles, palm trees, baobabs
And the wife of the French ambassador.
Crocodiles, palm trees, baobabs
And the wife of the French ambassador.
Even though I don’t understand French
And she’s not a fig in Russian,
But how high her breasts are naked,
Like a naga high leg -
No other women are needed now
Africa brought all my soul:
Crocodiles, palm trees, baobabs
And the wife of the French ambassador.
Crocodiles, palm trees, baobabs
And the wife of the French ambassador.
Dear brothers and sisters,
What has happened to me?
And all the same dream I dream
Widescreen and color.
And in the heat, and in the cold, and in bad weather
Everything burns him to the ground.
It has a bed wide open
And the wife of the French ambassador.
It has a bed wide open
And the wife of the French ambassador.
