Был и я когда-то юн и безус,
Да не понится теперь ничего.
В этом городе повешен был Зюс,
Эта площадь носит имя его.
Был у герцога он правой рукой,
Всех правителей окрестных мудрей,
В стороне германской власти такой
Ни один не добивался еврей.
Не жалея ни богатства, ни сил,
Став легендою далёких времен,
Многих женщин он немецких любил,
И за это был в итоге казнён.
Я прочел это полвека назад,
У завешенного сидя окна,
А за стенкой замерзал Ленинград,
А за стенкой бушевала война.
Скажет каждый, у кого ни спрошу,
В этом городе повешен был Зюс.
Отчего же я здесь вольно дышу,
А в Россию возвращаться боюсь?
Я сегодня, вспоминая о нем,
Путь к спасению последний отверг,
Там где солнечным восходят вином
Виноградники земли Вюртемберг.
1998
I was once the Yun and the Ceres,
Yes, now nothing.
In this city he was hanged,
This area is named it.
He was at the duke he is right hand
All rulers of the surrounding wise
Aside of the German government
None sought a Jew.
I do not regret any wealth or strength,
Becoming a legend of distant times
Many women he loved
And for it was as a result of executed.
I read it half a century ago
At the drilled sitting windows,
And behind the wall frozen Leningrad,
And behind the wall raged the war.
Will tell everyone who has neither ask
In this city he was hanged.
Why am I breathing out here,
And in Russia I'm afraid to come back?
Today I remember about him
The path to salvation is the last rejection,
Where the solar goes up wine
Württemberg Earth vineyards.
1998.
