Им не курили ладан, нет
Кликуши в храмах,
Их за оградой, в стороне
Совали в яму.
И так поспешно с той поры
Сиренью дикой
Цвели печальные бугры,
Пойди, найди-ка!
Притихла святость не у дел,
Но и поныне,
Несчастный, помни свой удел
Смиряй гордыню.
Еще один толпу лечил
Игрой на скрипке,
И не смычком в конце, а чик!
По жилам бритвой.
Послушен сын и дочь нежна -
Эх, дурость наша!
Какой же каплею полна
Страданий чаша!
Умолкни, смилуйся, молва,
Копай лопата!
Какая трезвая вдова
У психопата!
Кому, помилуй, говорить
О взлетах духа
И нежелании парить
По ветру пухом.
В бетоне зыбких пирамид
Бесстрастны лица.
Спроси, которая хранит
Самоубийцу.
They didn't smoke incense, no
Whoopers in temples
Them behind the fence, aside
They pushed me into a hole
And so hastily since then
Lilac wild
Sad mounds bloomed
Go find it!
The holiness of out-of-work has subsided,
But to this day,
Unhappy, remember your lot
Humble your pride.
Another crowd healed
Playing the violin
And not with a bow at the end, but a chick!
Through the veins with a razor.
The son is obedient and the daughter is tender -
Oh, our stupidity!
What a drop is full
Chalice of suffering!
Shut up, have mercy, rumor,
Dig a shovel!
What a sober widow
At the psychopath!
To whom, have mercy, speak
On the rise of the spirit
And unwillingness to soar
Rest in the wind.
In the concrete of unsteady pyramids
Impassive faces.
Ask who keeps
Suicide.
