Мой дед, ты б мог гордиться мной.
Мы связаны с тобой единой долей:
Пришлось мне постигать своей судьбой
Науку партизанского подполья.
Ты б не поверил там, в тылу врага,
Ночами пробираясь к партизанам,
Что чёрная фашистская рука
Захватит вас не силой, а обманом.
Ты свой исполнил комиссарский долг
И рано умер, отдыха не зная.
Но гимн твоей страны теперь умолк,
И нами правят дети полицаев.
Ты на музейном снимке, как живой,
На штабе фронта, где-то, в сорок третьем.
А внук твой завтра вновь уходит в бой -
Здесь, в наши дни, на рубеже столетий.
Я на войне врагов не убивал,
Но мои песни - словно залп орудий.
И - фронт есть фронт, а значит - воевал.
А остальное - жизнь пускай рассудит.
Ты на заданье тоже шёл со мной,
И делишь хлеб со мною арестантский.
В далёком сорок третьем - я с тобой.
Прими меня в отряд свой партизанский!
My grandfather, you could be proud of me.
We are associated with you a single share:
I had to comprehend my fate
Science of the guerrilla underground.
You would not believe there, in the rear of the enemy,
Nights bearing towards partisans,
What a black fascist hand
Capture you not by force, but deception.
You fulfilled our Commissars
And early died, the rest is not knowing.
But the anthem of your country is now silent,
And we are ruled by the children of Politsaev.
You are on the museum image like alive,
At the front headquarters, somewhere, forty-third.
And your grandson again goes into battle
Here, today, at the turn of centuries.
I did not kill enemies in war,
But my songs are like a volley gun.
And - the front is the front, which means it was fought.
And the rest is the life of letting it judge.
You also walked with me
And share the bread with me the Arstanta.
In the distant forty third - I am with you.
Take me to the detachment of your partisansky!
