Еще светло. Еще не село солнце,
но дочь летит с карманным фонарем
и светит в карамельное оконце,
а там старуха с мыльным пузырем;
пузырь переливается, в нем папа,
он не боится. Падает звезда,
опять встает и ходит косолапо,
под ней сверкает твердая вода.
Еще светло, но в шариках веселых
летает дочь в созведии конфет,
и музыканты в ласковых камзолах
играют сны. Качается балет
на цыпочках атласных. Едет рыцарь,
везет ватрушки, позапрошлый век,
и на его сливающихся спицах
мерцает слабый серповидный свет.
Еще светло, но мамина помада
уже проводит огненную нить
по воздуху. И шорох лимонада
сидит в бутылке. Чтоб ее открыть,
летят на зонтиках отважные японцы
с косичками. По теплой мостовой
гуляют львы. Пока не село солнце,
не страшно спать на даче под Москвой.
Still light. The sun has not set yet
but daughter flies with a flashlight
and shines in a caramel window,
and there is an old woman with a soap bubble;
the bubble overflows, in it dad,
he is not afraid. A star is falling
gets up again and walks clubfoot,
hard water sparkles underneath.
Still light, but in balls of fun
the daughter flies in the creation of sweets,
and musicians in affectionate camisoles
play dreams. Swinging ballet
on tiptoe satin. A knight rides
lucky cheesecakes, the year before last,
and on his merging knitting needles
a faint crescent light flickers.
Still light, but mom’s lipstick
already holds a fiery thread
by air. And the rustle of lemonade
sitting in a bottle. To open it
brave Japanese fly on umbrellas
with pigtails. On the warm pavement
lions are walking. Until the sun has set
not afraid to sleep in the country near Moscow.
