На произвольном языке
не выговаривая слово,
он сжал в намыленной руке
пластмассовое полшестого.
Мыча, как раненый боец,
он лез мочалкой под лопатку,
а в голове его свистец
сквозняк с ухмылками вприсядку.
Гопак, гознак и краковяк
в башке водили хороводы,
на землю извергались воды,
из головы торчал червяк.
Но произвольность языка
была совсем не очевидна,
как ежевичное повидло
в коробке из-под молока.
И без особого труда
из коммунальной штукатурки
липились дырки и фигурки,
пока не кончилась вода.
Пока не вышла ерунда
непредсказуемого вида,
как из оврага лебеда,
как Афродита из пруда
и в полотенце - Немезида.
On arbitrary language
Do not pronoun
He squeezed in her hand
Plastic hasty.
Mock like a wounded fighter
He climbed up a washclotum under the blade,
And in my head his whistle
A draft with grinners.
Hopak, Goznak and Krakowak
In the head drove dance,
Water was erused to the ground,
From the head stuck worm.
But the arbitraryness of the language
It was not obvious
as a blackberry jacket
In a box from under milk.
And without much difficulty
From municipal plaster
lipped holes and figures,
until the water ended.
Not yet needed nonsense
unpredictable species
how from the winged ravine,
How Aphrodite from Pond
And in the towel - Nemesis.
