Народная песня
Липа шелестит литвою,
клён качается эстонет.
Над моею головою
чёрный ворон ветку клонит.
В поле белые поляки
люли-люли встали в ряд
и мудрёные словаки
по-словенски говорят.
Я взойду на черногорку,
отыщу траву-мораву,
заварю себе настойку,
неопасную отраву.
По покосовому полю
пробегу я босняком,
и пойдут слова на волю,
и повалят косяком.
И окрасится багрянцем
сшитый мамой сарафан —
оттого ли, что с романцем
чудью мерялся гермАн?
Или это деревляне,
от огня приемля смерть,
светят, как костёр в тумане? —
жмудь и оторопь смотреть.
Или входят острияки
в беларусь по рукоять?
Но почешутся словаки,
и чухнут, и лягут спать.
А я хлебну еще отравы
и усядусь на пеньке,
и народы, словно травы,
зашумят на языке...
Народы шумят как травы перед лицом Господа…
О, шум народов многих…
8 мая — 10 декабря 1998
folk song
Linden rustles with Lithuania
The maple is swinging Estonet.
Above my head
Black raven is driving a branch.
White Poles in the field
Luli-glulies stood in a row
And wise Slovaks
They say in the words.
I will ascend to the Montenegrin,
I will find the grass-free grass,
I will brew my tincture
Nonal poison.
On the rod
I will run a bosom,
And the words will go to the will,
And put on a jamb.
And it will be stained with a crimson
Sarafan sewn by mom -
Is it because with the romantis
Herman measured a miracle?
Or is it village
From the fire I accept death,
Shine like a fire in a fog? -
Zhmud and dumb to watch.
Or enter the springs
In Belarus on the handle?
But the Slovaks will be scratched,
And they cherish and go to bed.
And I'm still bread
And sit down on the stump,
and peoples, like herbs,
Smoke in the tongue ...
The peoples make noise like herbs in the face of the Lord ...
Oh, the noise of the peoples of many ...
May 8 - December 10, 1998
