Она несла себя легко,
Как белый парус по толпе.
Толпа сворачивала головы ей вслед.
Но ни о чем и ни о ком
в губах ее висел напев,
И разминуться было б нам — так нет!
Локон ее волос ласковой белой змеей
Мне угодил на плечо.
Локон ее волос только задел,
Но до сих пор горячо.
Все было так. Все было здесь.
Так романтично и давно.
Все как под музыку из глупых оперетт.
И про меня, и про нее —
все оборвалось, как кино.
Нам посмотреть его хоть раз еще... Но нет.
Локон ее волос ласковой белой змеей
Мне угодил на плечо.
Локон ее волос только задел,
Но до сих пор горячо.
Глаза промчались мимо глаз,
Хоть — не слепой. И — не слепа.
Нырнули горькие духи в дым сигарет.
И разошлись, и нипочем
не догадается толпа,
Чьей эта женщина была. И — нет.
Локон ее волос ласковой белой змеей
Мне угодил на плечо.
Локон ее волос только задел,
Но до сих пор горячо.
She carried herself easily
Like a white sail along the crowd.
The crowd folded her head after her.
But nothing about anyone
In the lips she hung tangle,
And it was used to rear me - so no!
Lokon her hair gentle white snake
I got on my shoulder.
The curl of her hair is only back,
But still hot.
Everything was so. Everything was here.
So romantic and long ago.
All as to the music from stupid operetta.
And about me, and about it -
Everything broke like a movie.
We see him at least once ... but no.
Lokon her hair gentle white snake
I got on my shoulder.
The curl of her hair is only back,
But still hot.
Eyes rushed past eyes
Though - not blind. And - not blind.
Dived bitter perfume in smoke cigarettes.
And diverged and nipoe
the crowd does not guess
Whose woman was. And - no.
Lokon her hair gentle white snake
I got on my shoulder.
The curl of her hair is only back,
But still hot.
