Парикмахер модный очень -
С ним вся звездная Москва.
Клюв у ножниц так заточен -
Чирк! - и спрыгнет голова.
Он закрутит, он забреет,
Он закрасит завитки.
Бабы в кресле розовеют.
Голубеют мужики.
Парикмахер - он полдела,
Вслед за ним идет портной.
Он перед мужского тела
Тонко чувствует спиной.
Он пришьет к штанинам рюшки
Да и вежливо - взашей,
Ведь, он - Елдашкин, он - Вафлюшкин...
(Не без Зайцевых ушей).
Вслед за этой чудной парой
Выступает режиссер.
Он - чувак закалки старой -
Он читал про трех сестер.
И про вешалку в театре,
И про маму - Колыму,
Где “дон Педро” “дона Падре”
Не уступит никому.
А в конце всего такого
Голубой экран ТиВи
Вам покажет голубого
Прямо в розовой крови.
Заикаясь и робея
Пресса вденет в эполет.
Я один не голубею.
Потому в экране нет.
Hairdresser very trendy -
With him all starry Moscow .
Beak scissors sharpened so -
Chirk ! - And jumped off his head .
He twists , he zabreet ,
He will paint swirls .
Baba's chair rosy .
Golubeyut men .
Hairdresser - it is half the battle ,
Behind him is a tailor.
He is in front of the male body
Feels the back.
He sew trouser leg to the ruches
And politely - vzashey ,
After all , he - Eldashkin it - Vaflyushkin ...
( Not without Zaitsevs ears) .
Following this wonderful couple
Speaker director.
He - the old dude hardening -
He read about the three sisters .
And about a hanger in the theater,
And about my mother - Kolyma
Where " Don Pedro " " Don Padre "
Do not give in to anyone.
And at the end of all of this
Blue Screen of Tiwi
Will show a blue
Right in the pink blood.
Stammering and shy
Press vdenet in epaulets .
I am not a dove .
Because in the screen no .
