Бесстыжие глаза твои зеленые
Зрачок такси напоминают мне,
Когда он чешет пункты населенные,
Особенно при звездах и луне.
И в них, когда ты жмешься к стойке баровой,
Горит зеленой денежки пожар.
Мы, может быть, сегодня станем парою
Крадущихся по лезвию ножа.
Твой счетчик мертв - все чувства поистрачены.
С них сдачи не дождешься, не проси.
За всё на свете, девочка, заплачено.
Всё в мире - пассажир, и всё - такси.
И в час, когда твой бюст, неоном схваченный,
Зеленый змий сбивает с длинных ног,
Банкнота хрустнет - и за все заплачено.
И на постели гаснет огонек.
Был прав поэт: твой стан - природы зодчество.
Но взять тебя стихами был слабак.
Он врал: тебе не страшно одиночество,
Ты не одна, вас целый таксопарк.
И хоть глаза не всем дал бог зеленые,
(Не ведал, что ли, там, на небеси?)
Все, в древнюю профессию влюбленные,
В ночи зеленоглазы. Как такси.
Your shameless eyes are green
Pupil taxis remind me
When he scratches the settlements,
Especially with the stars and the moon.
And in them, when you huddle at the bar,
The fire is burning green money.
We might be a couple today
Crouching along the blade of a knife
Your meter is dead - all feelings are wasted.
You won't get change from them, don't ask.
For everything in the world, girl, paid.
Everything in the world is a passenger, and everything is a taxi.
And at the hour when your bust, captured by neon,
The green serpent knocks down from long legs,
The banknote will crack - and everything is paid for.
And the light goes out on the bed.
The poet was right: your camp is nature's architecture.
But to take you with poetry was a weakling.
He lied: you are not afraid of loneliness,
You are not alone, there is a whole taxi company for you.
And although God did not give everyone green eyes,
(Didn't know what, there, in heaven?)
Everyone, in love with an ancient profession,
Green eyes in the night. Like a taxi.
