Текст песни Александр Розенбаум - Братаны

От окурков банка пухнет,
Дом от дыма повело,
И в жиру застыл обглоданный мосол.
С братаном сидим на кухне
За обеденным столом,
Водку пьём и вспоминаем то да сё.

Как мама сыпала горох
В угол горницы,
Пьяный отчим стол бодал,
Только не мычал,
Помнишь, Серый, как тепло
Было в дворницкой,
Где татарин нас, малых,
Привечал.

Голубей сожрала кошка,
Да он и был всего один,
Голубь сизый, беспородный, как и мы.
Но закусил губу Серёжка,
Кошку финкой засадил,
Оставалось нам два года до тюрьмы.

И проснулась в нас тогда
Кровь отцовская,
Мать признала, что мы с ним
Теста одного.
Нас бояться отчим стал,
Бел лицом стоял,
Если мы с братухой шли
На него.

Провожали утром ранним
От родимого крыльца,
Намотала жизнь шальная первый срок.
И протянула нам маманя
Телогреечку отца,
Перелатанную вдоль и поперёк.

Согревала нас она,
Молью битая,
Ровно тысячу семьсот
Сорок восемь дней,
А когда ушёл я с зоны
На "крытую",
Уступил братан -
На "крытой" нужней.

Но не дождалась нас маманя
И тихонько померла
В аккурат на годовщину Октября.
А отчим, гад, пропал на БАМе,
На него не держим зла:
Всё, что было в этой жизни, всё не зря.

И я гоняю в "дальнобой",
А Серый - стропалем,
Три пацанки на двоих
Да один сынок.
Раз в неделю посидим,
Взяли - хлопнули,
Беспородные, как тот
Голубок.

Вроде выпили немного,
Дом от дыма поседел,
Размотало, растащило по нутру,
И собираться стал Серёга -
Трудный был сегодня день,
Да и мне опять в дорогу поутру.

И ничего, что я не стал
Академиком,
Но не прошла мимо меня
Жизни красота.
Пусть кому-то и трудны
Понедельники,
А мне полегче, если рядом
Братан.

From butts bank swells,
House led by the smoke,
And fat frozen picked Mosul.
With Bro sitting in the kitchen
At the dinner table,
Vodka drink and remember this and that.

As a mom to strew peas
In a corner of the parlor,
Drunken stepfather table butted,
I do not moan,
Remember, Grey, as the heat
It was in the lodge,
Where we Tatar, small,
Privechali.

Pigeons ate cat
But he was only one,
Dove dove, purebred, as we are.
However, he bit his lip earrings,
Cat Fink planted,
We remained two years in jail.

And then we woke up in
Paternal blood,
Mother recognized that we had
Test one.
We are afraid of his stepfather became,
Bel person standing,
If we were bratuha
On him.

Saw off early in the morning
From darling porch,
Wind the life of a stray first term.
And we handed Ma
Telogreechku father,
Perelatannuyu up and down.

It warms us,
Moth broken,
Exactly seventeen hundred
Forty-eight days,
And when I went to the zone
On the & quot; covered & quot ;,
Conceding bro -
On the & quot; covered & quot; need.

But we did not wait for Ma
And quietly died
In exactly on the anniversary of the October Revolution.
A stepfather, skunk, gone at BAM,
For he did not keep the evil:
All that was in this life, all is not in vain.

I raced in the & quot; & quot ;, Dalnoboy
A Grey - stropalem,
Three pretty darling girl for two
Yes, one son.
Once a week, we sit down,
Took - slammed,
Pedigree as the
Golubok.

It seems a little drunk,
House turned gray from the smoke,
Unwind, pilfered against the grain,
And I began to gather Seryoga -
Difficult today was the day,
Yes, and I once again on the road in the morning.

And there is nothing that I did not
academician,
But it is not passed by me
The beauty of life.
Let someone and difficult
Mondays,
And to me easier, if there
Bro.