По Большому Сибирскому тракту
Далеко-далеко за Байкал
С двору от дому
Да во Катуй-тюрьму
По этапу кандальный шагал.
Целый год он пылил по дорогам
В холод, голод, полуденный зной.
На побудке крик
Да на поверке штык,
Рвал унижено шапку долой.
Сей теперь сама да жни,
Муж теперь твой каторжник.
Пёс-солдат до смерти бил,
Поторапливал в Сибирь.
Сей теперь сама да жни,
Муж теперь твой каторжник.
Арестантская тяжкая доля:
По коротким ночам не до сна.
Ох, и глубока
Бирюса-река,
Как острожная доля черна.
Гонят партию в землю глухую,
Во катуйский проклятый рудник.
Там плетьми свистят,
Там в тифу горят,
В небе крест, а свобода над ним.
Бур калёный тук да тук,
Да цепей кандальных звук.
Веселей, ребята, бей,
Сил, ребята, не жалей.
Бур калёный тук да тук,
Да цепей гремящих звук.
Веселей, ребята, бей,
Сил, ребята, не жалей.
Истоптались тяжёлые бродни,
Почернело младое лицо,
И засватанный
Да вечной каторгой
На тюремное лёг он крыльцо.
То не море-окиян -
Стонут души россиян,
По судьбе заверчены
Каторгою нерчинской.
By and large Siberian highway
Far, far beyond the Baikal
Since the court of the house
Yes Katuy in-prison
On stage the chains move.
For a year he pylil on roads
In the cold, the hunger, the midday heat.
Wake-Up On cry
Yes, in fact bayonet
He tore off his cap humiliated.
This is now very zhni yes,
My husband is now your convict.
Dog soldiers beat to death,
Hurry up to Siberia.
This is now very zhni yes,
My husband is now your convict.
Convict a heavy share:
In short night I can not sleep.
Oh, and deep
Biryusa River,
As the proportion of black convicts.
Party driven into the ground dead,
In katuysky damn mine.
There whips whistling,
There's a fever is burning,
In the sky, the cross and freedom over it.
Boer red-hot fat so fat
Yes chains the chains sound.
Fun, guys, hit,
Forces guys, do not be sorry.
Boer red-hot fat so fat
Yes chains rattling sound.
Fun, guys, hit,
Forces guys, do not be sorry.
Trampled heavy brodni,
Mlada blackened face,
And zasvatanny
Yes eternal servitude
In prison he lay porch.
That is not the sea-okiya -
Moaning souls of Russians,
As fate zavercheny
Nerchinsk hard labor.
