Сыро на улице пустынной
Вокруг шумят деревья пьяно.
Мама, лишь ты обнимешь сына, снова я к тебе иду.
Пусто в душе моей кабацкой
Глаза все ночи проглядели.
Мама давно устал я драться, но что-то кличет мне беду.
--RF-- Но лодка моя отчалила
И мост подо мной качается
Эх, не знавал печали я, какова она, печаль.
А знал я тоску смертельную,
Лютую, подрасстрельную,
Знал, как года свистели мы в спину пулей палача.
Тень их, друзей моих встречаю
Иных уж нет, а те далече,
Был я до дурости отчаян, да кому сказать о том?
Где ж ты, братва моя лихая?
Будь проклят этот теплый вечер.
Слезы с небритых щек стекают позабытым мной дождем.
Damp deserted street
Around noisy drunken trees.
Mom, you just hug her son again, I come to thee.
I empty my soul Taverns
Eyes all night overlooked.
Mom, I long ago tired to fight, but something is calling me trouble.
--RF-- But my boat sailed
And the bridge beneath me swinging
Oh, I never knew sorrow, what it is, sadness.
And I knew a mortal anguish,
Fierce, podrasstrelnuyu,
He knew how to whistle, the bullet in the back, we executioner.
Shadow them, I meet my friends
Some are not, and those far away,
I was desperate to stupidity, but who said that?
Where are you, my dashing lads?
Damn this warm evening.
Unshaven cheeks with tears running down my rain-forgotten.
