Смешно, но мы ведём себя как птицы,
Как голуби с Фонтанки, что целуются при всех,
У них одна любовь, у нас - одна на две столицы,
На зло пернатым и себе самим на смех,
У них одна любовь,
У нас - на две столицы,
На зло пернатым и
Себе самим на смех.
Оставлен на скамейке тёплый свитер,
вагон вот-вот и вздрогнет, дрогнет шёпот у виска…
Как будто на душе поёт ещё твой Питер,
А в голове уже гудит Москва.
Похоже, мы разыгрываем в лицах
Какой-то смутно памятный сюжет или рассказ,
В котором было всё - была любовь и две столицы,
И старенький вагон, что поторапливает нас,
В котором было всё -
Любовь и две столицы,
И старенький вагон,
Что поторапливает нас.
Промокнут чьи-то ноты на пюпитре,
Расправят крылья тени разведённого моста.
Как будто на душе поёт ещё твой Питер,
А в голове уже гудит Москва.
Funny, but we behave like birds,
Like pigeons from a fountain, which kiss with all,
They have one love, we have one for two capitals,
On the evil feathered and to himself for a laugh,
They have one love
We have two capitals,
On the evil feathered and
For yourself laughing.
A warm sweater left on the bench,
The car is about to flinch, the whisper at the temple will flinch ...
As if your Peter sings at heart,
And Moscow is already buzzing in my head.
It looks like we are playing in the faces
Some kind of vaguely memorable plot or story,
In which everything was - there was love and two capitals,
And an old car that is rushing us,
In which everything was -
Love and two capitals,
And an old carriage,
What rinses us.
They will get wet of someone's notes on the pupiter,
The wings of the shadows of the divorced bridge will spread.
As if your Peter sings at heart,
And Moscow is already buzzing in my head.
