В аду жаркий ствол гробового титана
И кровью промыл свои рваные раны
В обойме осталось лишь четверть патронов
Кипящая сталь до кости обоженных руках,
Потерявших контроль над собою
Несу я в них смерть, и лишь ствол предо мною
Мой друг моя часть боль забывшего тела
Которым, творит его мрачное дело
Боль, дарящая Надежду
Жизнь, крадущая любовь
Смерть, несущая свободу
Власть, смывающая кровь
Покой не пристал на душе моей темной
Вокруг все ничто я не буду покорным
Нет света, нет власти на все мое вето
Есть я, моя тень и ночная берета
Слепящая пыль жалась комом, лишь пули
Свинцом пробивали ее и тонули
В груди у безумца манящего к бою
И сотен таких же лишившихся боли
Боль, дарящая Надежду
Жизнь, крадущая любовь
Смерть, несущая свободу
Власть, смывающая кровь
Не веря от счастья, я мести дал место
Лишь жаждущий крови убийца, маэстро
И с этим ушел я из этого мира
Теперь он пример смертоносного тира
О глупая память, забытый без сил
Твой образ любимый, но выносимый
Ужасная боль, будто сотни иголок
Как ты бездыханный, наш мертвый ребенок
In hell hot trunk coffin titanium
And his blood washed lacerations
In the cage, only a quarter rounds left
Boiling steel bones to the deification of the hands,
Lost control over them
I am in their death, and only the trunk before me
My friend, my pain is forgotten part of the body
Which creates its dark matter
Pain, Giving Hope
Life stealing love
Death, carrying freedom
The power to wash off the blood
Peace does not stick to my dark soul
All around nothing I will not be submissive
No light, no power at all my veto
There I was, my shadow and night beret
A blinding dust huddled lumpy, just bullets
Lead punched her and drowned
The chest madman alluring for battle
And hundreds of such deprived of the pain
Pain, Giving Hope
Life stealing love
Death, carrying freedom
The power to wash off the blood
Do not believe for joy, I gave the place of revenge
Only a blood thirsty killer, maestro
And with that I walked away from this world
Now he is an example of the deadly shooting range
About stupid memory, forgotten exhausted
Your favorite image, but endurable
A terrible pain, like hundreds of needles
As you breathless, our dead child
