Текст песни Алексей Андрюхин - Пленник

Застыло время - лето ли, зима ли -
Московия, Империя, Союз...
В кремлевских недрах, в тайном каземате
К сырой стене прикован воин Русь.

Он вольным был. Клыкастые дракары
Вел в синь и солнце, стоя у главы.
От Груманта, до Крита и Сахары
Веселый клич гремел: «На вы! На вы!»

Русь оценил Царьграда хлебосольство
И златоглавий самоварный вид.
Он усмехался: «Слишком мало солнца!
Так вот вам солнце - на ворота щит!»

Русь не любил молебны и базары,
Теодицей непроходимый лес.
Склоняли выю греки и хазары
Перед мечем с насечкой черт и рез,

Пока монах один, чернее сажи,
О всепрощеньи что-то бормоча,
Не всыпал яд в языческую чашу...
Отведал Русь - и стаял, как свеча.

Его связали кушаками туго,
Перунов крест сорвали со шнура,
И меч - грозу ублюдочного юга -
Ублюдок сбросил с берега Днепра.

Змея-монах, стращая божьей карой,
Траву усыпал фосфором луны,
И, обезглавив дерзкие дракары,
Их превратил в унылые челны.

Стелился дым, удушливый и рваный...
Нерусской плотью пахнущая мразь,
Напялив латы с солнцами и львами,
В палатах села, русью нареклась.

Все шире, шире мачеха-Россия,
А батька-Русь закован и заклят...
Но раз в столетье зыркалы косые
Заглядывают в тайный каземат.

И некто вроде чуди или гунна
Клинком кривым касается лица:
«Поставь автограф сокровенной руной,
Чтоб нам твой род поверил до конца,

Чтоб разом гнули серые спинишки,
Не помня Рюген и Эвксинский понт,
Чтоб русских глаз лазоревые вспышки
Не колыхали душный горизонт».

Там, наверху - тальянки и базары,
Морозец, водка, колокольный гуд...
А тут, внизу, потеют комиссары,
Шипит железо и стреляет кнут.

Но, не добившись руны, образина
Уходит прочь. Гремит засова брус.
Там, на свободе - рабская Россия,
А тут, во тьме - солнцелюбивый Русь.

Но, глядя в ночь, он знает: бьется раса
И помнит море, и степную даль.
Спадет, как ржа, Евразии проказа,
Под ней - Руси нетронутая сталь.

Сквозь наважденье византийской вязи
Черты и резы различить пора,
Чтоб вышел Русь - освобожденный Разин -
И развернул, как знамя, Солнце-Ра.

Опять к зениту правит сокол-птица,
Летят к морям ковыльные ветра,
И Русской расы тайная десница,
Сжимая меч, взрастает из Днепра.

Frozen time - summer, winter
Muscovy, Empire, Union ...
In the Kremlin bowels, in a secret casemate
A warrior Russia is chained to a damp wall.

He was free. Fanged fight
Led to the blue and the sun, standing at the head.
From Grumant to Crete and the Sahara
A cheerful cry thundered: “On you! To you! ”

Russia appreciated Constantinople hospitality
And the gold-domed samovar form.
He grinned: “Too little sun!”
So here is the sun for you - a shield on the gate! ”

Russia did not like prayers and bazaars,
Theodiceus impenetrable forest.
Greeks and Khazars bowed
In front of a sword with a notch devil and cut,

While a monk is blacker than soot
Mumbling forgiveness,
I didn’t pour poison into the pagan bowl ...
He tasted Russia - and melted like a candle.

He was tied with sash tight
Perunov’s cross was torn from the cord
And the sword - the thunderstorm of the bastard south -
The bastard threw off the Dnieper.

The monk snake with God's punishment
The moon phosphorus strewed grass
And decapitating the daring fights,
They turned them into dull canoes.

Smoke creeped and ragged ...
Non-Russian flesh smelling scum,
Stretching armor with suns and lions,
She sat down in the wards, called Russia in Russia.

Wider, wider stepmother-Russia,
And Old Man Russia is chained and sworn ...
But once in the century, slanting skewed
They look into the secret casemate.

And some kind of chud or hun
Blade curves to the face:
"Autograph a secret rune,
So that your family believes to the end,

To bend the gray backs at once,
Not remembering Rugen and the Euxinous Pontus,
So that Russian eyes have azure flashes
They did not flutter the stuffy horizon. "

Up there - talyanki and bazaars,
Frosty, vodka, bell buzz ...
And here, below, the commissars are sweating,
Hissing iron and shoots a whip.

But, not having achieved a rune, an image
Going away. Thunder bolt thunders.
There, at large - slave Russia,
And here, in the darkness - sun-loving Russia.

But looking at the night, he knows: the race is beating
And he remembers the sea, and the steppe.
Will fall like rust, Eurasian leprosy,
Under it is Russia untouched steel.

Through the obsession of the Byzantine ligature
Traits and cuts to distinguish time,
So that Russia comes out - liberated Razin -
And he turned, like a banner, the Sun-Ra.

Again the zenith rules the falcon bird
Dusty winds fly to the seas
And the Russian race secret right hand,
Squeezing a sword, grows from the Dnieper.