Впереди отрезок чистый,
Мы на нём почти статисты.
А у дальней кромки поля,
Враг хоронится в кусты.
И оттуда самоходки,
Бьют по нам прямой наводкой.
И по флангу не объехать.
А по полю пол версты.
Пол версты огня и смерти.
В серых маленьких конвертах.
Разлетятся похоронки.
Грусть тоску приумножать.
Но приказ поставлен Ставкой.
Кто то молится, украдкой.
Кто то молча стиснул зубы,
Кто то вспомнил чью то мать.
Есть сигнал для наступленья.
Всё вокруг пришло в движенье.
Хошь нехошь а деревеньку,
До заката нужно взять.
Вонь соляры, грохот траков.
Экипажи из штрафбатов.
Нам бы только поскорее.
Пол дистанции сорвать.
Экипаж неровно дышит.
Наш мехвод поэму пишет.
Влево-вправо всё, что можно.
Выжимает из движка.
Я ору как малохольный.
Но с болванкой бронебойной.
Мы в последнее мгновенье,
Разминулись в два вершка.
Начинается потеха.
Будет немцам не до смеха.
Башню вправо, выстрел, спёкся.
Вот ещё один готов.
Мы друг друга прикрываем.
И одно лишь твёрдо знаем.
Мы Отчизну защищаем,
Не за ради орденов.
Впереди отрезок чистый,
Мы на нём почти статисты.
А у дальней кромки поля,
Враг хоронится в кусты.
И оттуда самоходки,
Бьют по нам прямой наводкой.
И по флангу не объехать.
А по полю пол версты.
Пол версты огня и смерти.
В серых маленьких конвертах.
Разлетятся похоронки.
Грусть тоску приумножать.
Но приказ поставлен Ставкой.
Кто то молится, украдкой.
Кто то молча стиснул зубы,
Кто то вспомнил чью то мать.
Есть сигнал для наступленья.
Всё вокруг пришло в движенье.
Хошь нехошь а деревеньку,
До заката нужно взять.
Вонь соляры, грохот траков.
Экипажи из штрафбатов.
Нам бы только поскорее.
Пол дистанции сорвать.
Экипаж неровно дышит.
Наш мехвод поэму пишет.
Влево-вправо всё, что можно.
Выжимает из движка.
Я ору как малохольный.
Но с болванкой бронебойной.
Мы в последнее мгновенье,
Разминулись в два вершка.
Начинается потеха.
Будет немцам не до смеха.
Башню вправо, выстрел, спёкся.
Вот ещё один готов.
Мы друг друга прикрываем.
И одно лишь твёрдо знаем.
Мы Отчизну защищаем,
Не за ради орденов.
