Пусть на вахте обыщут нас начисто,
и в барак надзиратель пришел,
мы под песню гармошки наплачемся
и накроем наш свадебный стол.
Женишок мой, бабеночка видная,
наливает мне в кружку "Тройной",
вместо красной икры булку ситную
он намажет помадой губной.
Сам помадой губною не мажется
и походкой мужскою идет,
он совсем мне мужчиною кажется,
только вот борода не растет.
Девки бацают с дробью цыганочку,
бабы старые "Горько!" кричат,
и рыдает одна лесбияночка
на руках незамужних девчат.
Эх, закурим махорочку бийскую,
девки заново выпить не прочь -
да, за горькую, да, за лесбийскую,
да, за первую брачную ночь!
В зоне сладостно мне и не маятно,
мужу вольному писем не шлю:
все равно никогда не узнает он,
что я Маруську Белову люблю!
Let us sit on the watch well
And in Barak, the warden came,
we are under the song harmonica
And take our wedding table.
My groom, Babenchka prominent
pours me to the circle "Triple",
Instead of a red caviar, a squint
He spreads lipstick.
The lipstick itself does not smear
and gait male goes
He all seems to me a man
Only here the beard is not growing.
Girls gather with a fraction of Gypsy,
Baba old "bitter!" scream
and sobs one lesbian
On the hands of unmarried girls.
Eh, climb Makhorochka Biyskaya,
Girls re-drink no away -
Yes, for bitter, yes, for lesbian,
Yes, for the first wedding night!
In the zone sweet me and not weolate
Husband free letters do not send:
still never knows
What I love Maruska Belov!
