(К.Кинчев)
Со всей Земли из гнeзд насиженных,
От Колымы, до моря Чeрного,
Слетались птицы на болота в место гиблое.
Hа кой туда вело - бог-леший ведает.
Hо исстари тянулись косяки
К гранитным рекам, в небо-олово.
В трясину-хлябь на крыльях солнце несли,
Hа чeрный день лучей не прятали,
А жили жадно - так, словно к рассвету расстрел. Расстрел!
Транжирили руду непопадя,
Любви ведро делили с прорвою,
Роднились с пиявками и гнeзда вили в петлях виселиц.
Ветрам вверяли голову,
Огню - кресты нательные,
Легко ли быть послушником в приходе ряженых?
Христос с тобой, великий каверзник!
Стакан с тобой, великий трезвенник!
Любовь с тобой, великий пакостник! Любовь с тобой!
Любовь...
Тянулись косяки да жрали легкие,
От стен сырых воняло жареным,
Да белые снега сверкали кровью солнцеприношения.
Да ныли-скалились собаки-нелюди,
Да чавкала зима-блокадница.
Так погреба сырые на свет-волю отпускали весну.
Шабаш! Шабаш! Шабаш! Шабаш!
Солнце с рассвета в седле,
Кони храпят да жрут удила.
Пламя таится в угле.
Небу - костры, ветру - зола!
Песни пол стон топора.
Пляшет в огне чертополох.
Жги да гуляй до утра,
Сей по земле переполох!
Памятью гибель красна.
Пей мою кровь, пей, не прекословь!
Мир тебе, воля-весна!
Мир да любовь! Мир да любовь!
Мир да любовь!
(K. Kinchev)
From all over the earth from nests hatched,
From Kolyma to the Black Sea,
Birds flocked to the swamps in a place of disaster.
But what led there - God the Goblin knows.
But shoals from time immemorial
To granite rivers, tin sky.
In the bog-abyss on the wings the sun was carried
On the black day they didn’t hide the rays,
And they lived greedily - as if by dawn they were shot. The shooting!
Missing ore without falling,
Love shared a bucket with a breakthrough,
They were related with leeches and nests twisted in gallows loops.
The wind was entrusted to the head
Crosses for the fire -
Is it easy to be a novice in the parish of the mummers?
Christ is with you, great trickster!
A glass with you, great teetotaler!
Love is with you, great dirty trick! Love is with you!
Love...
Shoals lasted and ate lungs,
From the damp walls stank fried,
Yes, white snow glistened with blood of the sun.
Yes, the inhuman dogs whined and grimaced,
Yes, the winter blockade champed.
So the cellars raw to the light-will let the spring go.
Sabbat! Sabbat! Sabbat! Sabbat!
The sun from dawn in the saddle
Horses snore and devour bit.
Flames lurk in the corner.
Bonfires to the sky, ash to the wind!
Songs half moan ax.
Thistle is dancing in the fire.
Burn and walk till morning
This earth is a commotion!
The memory of death is red.
Drink my blood, drink, do not rebuke!
Peace be upon you, will-spring!
Peace and love! Peace and love!
Peace and love!
