В торги не вступали: что дали, то взяли.
Пересчитали пальцы — руки, ноги целы.
Берем в пользование.
Бог расписался — и менять что-то поздно.
Сверток вечером поздним принесли домой,
А торговаться нужно было дюже:
Талию просить — тоньше, бедра — уже.
Мальчики хворые, решив превращаться в мужчин,
Тоже нашли для огорчения не мало причин.
Хоть и привыкнуть сложно, мы не так уж плохо сложены, скроены; и, может, редко и неумело — но я люблю это тело.
А ведь это тело не подводило меня нисколько:
Это тело пронесло меня от Калининграда до Владивостока.
Это тело горело, любило неистово пылко.
Даже боги удивлялись такой выдумке.
Это тело было всегда со мной заодно —
И позорились вместе и падали на самое дно.
И даже после самой безмозглой ночи
Только тело знало, где мой дом точно.
The trading did not enter: what they were given, they took.
Recalted fingers - hands, legs are intact.
Take use.
God signed - and change something late.
Cut in the evening brought home brought home
And it was necessary to bargain at a somewhat:
The waist to ask - thinner, hips - already.
Boys aid, deciding to turn into men,
Also found no less reason for grieving.
Although it is difficult to get used, we are not so poorly folded, hitch; And maybe rarely and ineptly - but I love this body.
But this body did not let me down anything:
This body carried me from Kaliningrad to Vladivostok.
This body burned, loved furiously dusty.
Even the gods were surprised by such fiction.
This body was always with me at the same time -
And they threw together and fell on the bottom.
And even after the brainless night
Only the body knew where my home is exactly.
