Текст песни Аля Кудряшева - Двадцать перышек за плечами - облетели, пора линять...

Двадцать перышек за плечами -
облетели, пора линять.
Я иду, шевелю ключами,
люди пялятся на меня.
В уши музыку, лейся песня,
голос плавится заводной,
нам, казалось, так сложно вместе,
но еще тяжелей одной.
Выходи уж на связь с эфиром,
слышишь, ты, я тебя люблю.
Продавец из ларька с кефиром
называет меня "Верблюд".
"Подходи, - говорит, - родная,
выбирай для себя еду"
Если я и себя не знаю,
то зачем я к нему пойду?
Воздух - синий, с привкусом яблок,
бьет испариной лучевой.
Я живу пока по ноябрь,
получается ничего.
Я хорошая. Плеер - shuffle.
Сочиняю в метро стихи
и вяжу тебе серый шарфик
из акриловой чепухи.
На карнизе пригрелась кошка,
сочиняю письмо себе,
я комок леденелой крошки
в задыхающейся трубе.
Говорить - это все, что можешь,
говоришь все равно не то,
так размазывай плач по роже,
бейся лобиком в монитор.
И, давайте, вдвоем катитесь,
ждет холодная пустота,
просто вы никак не хотите
быть счастливыми просто так.
Просто чуять струной повздошной,
что уже не страшна стена,
просто стиснуть с утра ладошки,
и от радости застонать.
Нет, вы будете до рассвета,
выводя из себя семью,
выводить километры бреда
в перегревшемся ICQ.
И рассвет по мозгам - дубиной,
все дороги приводят в Рим.
"Ну, спокойной ночи, любимый,
Значит, завтра договорим."
А машины асфальт сжирают,
как сжирает дрова огонь,
двадцать первый листок - журавлик,
приземлившийся на ладонь.
Я хорошая, даже очень,
только глупая, как кирпич.
Раз уж выбрал меня среди прочих -
так изволь уж теперь, терпи.
Выбрал, выбрал и, между прочим,
не ругал ведь судьбу свою.
Мы ведь можем, если захочем,
быть счастливыми. Зуб даю.

Twenty feathers on his shoulders -
flew over, it's time to molt.
I go, I move the keys,
People stare at me.
The music ears Leisya song
voice melts groovy,
We seemed to be so hard together,
but even harder one.
Come too to communicate with ether,
hear you, I love you.
The seller of a stall with yogurt
He calls me & quot; Camel & quot ;.
& Quot; Come, - he says - the native,
choose for themselves the food & quot;
If I myself do not know,
why should I go to him?
Air - blue, with a touch of apple,
beats perspiration radiation.
I live until November,
it turns out nothing.
I'm good. Player - shuffle.
I compose poetry in the subway
and you knit a gray scarf
acrylic nonsense.
On the ledge cherished cat
I composing a letter itself,
I lump ledeneloy crumbs
choking in the pipe.
Speak - that's all you can,
speak still not,
so smeared in the face crying,
beysya forehead to monitor.
And, let alone roll,
waiting for the cold emptiness,
you just did not want
be happy just like that.
Just smell string iliac,
that is no longer afraid of the wall,
just bite her hands in the morning,
and moan with delight.
No, you will be before dawn,
exasperated family,
display kilometers delirium
overheated in ICQ.
And at the dawn of the brain - a club,
All roads lead to Rome.
& Quot; Well, good night, my love,
So tomorrow will negotiate & quot.;
A machine eats the asphalt,
like fire devours firewood,
twenty-first leaf - Crane,
landing on the palm.
I was very good,
Only dumb as bricks.
Since I chose me among others -
so if you please so now endure.
Select, Select, and, among other things,
scolded because his fate.
After all, we can, if we want,
be happy. I bet.