Текст песни Аля Кудряшева - Октябрь был дождём...

Октябрь был дождем, непонятным месяцем,
Светлел к пяти и меркнул после шести
Мария знала, что если она поместится,
Она непременно
Куда-нибудь
улетит.
Стучал по окнам вечер добропорядочный,
Седых волков
И туфель без каблуков.
Мария была крыло и дрожала рядышком
С приблудными
Обрывками
Облаков.

А этот город - его б хоть как-то помять еще
Подрихтовать, приделать глаза и рот,
Но он накрылся закатным розовым мякишем
И отвернулся
Шпилем
Наоборот.
Он ждал ее, он пах леденцами мятными,
Он был готов перед нею огнями высыпаться.
Мария приехала только вчера, понятно вам?
Она пока что просто
хотела
выспаться.

Ну, кто она ему - не жена, не крестница,
Да он ей, в общем, даже знаком-то не был.
Он улыбнулся, тихо сошел по лестнице,
И в первый день
Мария была
Небо.
И это был не какой-то там сон, а сон-царь,
Она просыпалась, захлебываясь восторгом.
Мария щелкала по иконке солнца
и солнце послушно
выкатывалось
с востока.
И пахло гвоздикой, просторно, светло и дико,
И во рту было свежо и немножко солоно.
Мария была блондинкой
Поэтому солнце
иногда катилось
совершенно
в другую
сторону.

На небе разгорался закат игольчатый,
Бежали псы, мешая хвосты с травой.
Мария была ласточкой, колокольчиком
И камешком,
Блеснувшим
На мостовой,
И вечером, звенящим, тугим и замшевым,
Заматывающим впрок на веретено
Коричневые ветки, залезавшие
В чужое
недозволенное
окно.

Мария была звезда и - деваться некуда, -
Она рассыпалась над ледяной водой
Горячими серебряными монетками
Зажатыми
в мозолистую
ладонь.
А сердце ныло, билось теплом и голодом,
Стонали корабли, башмачок хромал.
На третью ночь Мария случилась городом
Птенцом, пригретым
На девяти
Холмах.

Он приносил стихи в её колыбель читать,
Качались на волнах фонарей круги.
Мария просыпалась, в висках бубенчато
Стучали
Неоплаченные
Долги.
Он исчезал в туманной неяркой проседи
Чужим казался, меркнул и ускользал.

А город был Мария и город бросили
Точнее просто
уехали,
не сказав.

October was the rain, incomprehensible month,
Light to five and fucked after six
Maria knew that if she fit,
She will certainly
Somewhere
will fly away.
Pounded the windows evening respectful,
Saint Volkov
And shoes without heels.
Mary was wing and trembled next
With coarse
Scraps
Clouds.

And this city - it b at least somehow
To verify, make eyes and mouth,
But he covered with a surplus pink ball
And turned away
Spire
Vice versa.
He waited for her, he groaned with mint candies,
He was ready in front of her lights.
Maria arrived only yesterday, understandable to you?
She is just just
wanted
Sleep out.

Well, who she is not his wife, not a kiss,
Yes, he, in general, was not even a sign.
He smiled, quietly descended the stairs,
And on the first day
Maria was
Sky.
And it was not some kind of sleep, but a dream king,
She woke up, choking his delight.
Maria clicked on the sun icon
And the sun is obedient
Out out
from the east.
And smelled clove, spacious, light and wild,
And in the mouth was fresh and slightly Solono.
Maria was blonde
Therefore, the Sun.
Sometimes rolled
Top
in another
side

In the sky, the sunset has flared,
Pots fled, having tails with grass.
Maria was a swallow, the bell
And pebble,
Shining
On the pavement
And in the evening, ringing, tight and suede,
Wolting on the side of the spindle
Brown branches
In someone else's
unauthorized
window.

Maria was a star and nowhere to go, -
It crumbled over ice water
Hot silver coins
Clamped
In the corn
Palm.
And the heart passed, he was warm and hunger,
Moaned ships, shromel shoe.
On the third night, Maria happened to the city
Chick, priest
On nine
Hills.

He brought poems in her cradle to read,
Swung on the waves of lanterns circles.
Mary woke up in the temples of the bubenchato
Stuchali
Unpaid
Debts.
He disappeared in a foggy lack of
The stranger seemed to fumbled and slipped away.

And the city was Maria and the city threw
More precisely simple
left
without saying.