В Раю света нет – выключен.
В Аду нет огня – кончился.
От стервы-любви вылечен,
мир в судорогах корчится.
По норме паёк выжевав,
устроимся спать в норы мы.
Но будет нам срок – выживем.
Не вредно мечтать, Оруэлл!
Нас будут делить стенами.
Нас будут сшивать нитками.
Врождённый инстинкт – генами.
Условный рефлекс – пытками.
Осколками лжи выложен
исход из клоак хоррора.
И всё-таки мы выживем.
Всё будет не так, Оруэлл!
Разъятый и сплошь меченый,
отстроен наш мозг заново.
Но стёртые в пыль клеточки
упрямо хотят странного.
Хоть бесами бесстыжими,
и ангелами голыми,
но мы назло всем выживем.
Завидуйте нам, Оруэлл!
Нас будут гонять резвыми.
Нас будут давить хлипкими.
Но будем смотреть трезво мы
глазами, в крови липкими.
И, в плоть до души выжаты,
мы будем лупить в колокол
о том, что любовь выживет.
Давайте же к нам, Оруэлл!
Валите же к нам, Оруэлл!
There is no light in the paradise - off.
There is no fire in hell - ended.
From the branches of love cured,
The world in cramps is pushing.
By the norm of Paja extinguishing,
Let's go to sleep in the holes we.
But it will be for us a term - survive.
Not harmful to dream, Orwell!
We will share the walls.
We will sew threads.
Congenital instinct - genes.
Conditional reflex - torture.
Fragments of lie posted
Exodus from closac horror.
And yet we will survive.
Everything will be wrong, Orwell!
Rumbled and completely labeled,
Rebuilt our brain again.
But embroidered in dust cells
stubbornly want a strange.
At least demons shameless
and angels bare,
But we called everyone survive.
Enlighten to us, Orwell!
We will drive abrupt.
We will be crushing harp.
But we will look soberly
Eyes in blood sticky.
And, in the flesh to the soul, squeezed,
we will be drumged into the bell
The fact that love will survive.
Let us, Orwell!
Welcome to us, Orwell!
