Текст песни Андрей Платонов - На заре туманной юности 1

Родители ее умерли от тифа в гражданскую войну в одну ночь. Ольге тогда было четырнадцать от роду, и она осталась одна, без родных и без помощи, в маленьком поселке при железнодорожной станции, где отец ее работал составителем поездов. После того как отца и мать помогли похоронить соседи и знакомые, девочка жила еще несколько дней в пустой, выморочной квартире из кухни и комнаты. Ольга вымыла полы в кухне и комнате, прибралась и села на табурет, не зная, что ей делать дальше и как теперь жить. Соседка-бабушка принесла девочке кулеш в чашке, чтобы сирота, бывшая худой и не по летам маленького роста, поела что-нибудь, и Ольга скушала все без остатка. А когда бабушка ушла, Оля начала стирать белье: рубашку матери и подштанники отца, что от них сохранилось из белья и верхней одежды. Вечером Ольга легла спать на койку, где спали всегда отец с матерью, когда они были живые и больные. Наутро она встала, умылась, прибрала постель, подмела комнату и сказала: "Опять надо жить!" -- так часто говорила ее мать. Затем Ольга пошла в кухню и стала там хлопотать, точно она, подобно умершей матери, стряпала обед; стряпать было нечего, не было никаких продуктов, но Ольга все же поставила пустой горшок на загнетку печки, взяла чаплю, оперлась на нее и, вздохнув, пригорюнилась около печи, как делала мать. Потом она перетерла и составила в ящик стола всю посуду, посмотрела на часы, подтянула гирю к циферблату и подумала: "Не то отец вовремя придет с дежурства, не то запоздает? Если будет формироваться маршрут, то опоздает" -- так обычно думала мать Ольги, называя своего мужа отцом. Теперь девочка-сирота тоже думала и поступала подобно матери, и ей от этого было легче жить одной. Она знала, что ей четырнадцать лет и ее зовут Ольгой, но, когда она делала вместо матери все дела по хозяйству, когда она повторяла ее слова, вздыхала от нужды и тихо томилась на кухне, девочка воображала себе, что мать ее еще жива в ней немного, она чувствовала ее вместе с собою.

Her parents died of typhoid in a civil war in one night. Olga was then fourteen, and she was left alone, without family and without help, in a small village at the railway station, where her father worked as a train compiler. After neighbors and acquaintances helped to bury father and mother, the girl lived for several more days in an empty, escheated apartment from the kitchen and room. Olga washed the floors in the kitchen and room, tidied up and sat on a stool, not knowing what to do next and how to live now. A neighbor-grandmother brought the girl a kulesh in a cup so that the orphan, who was thin and not over the years of small stature, ate something, and Olga ate everything without a trace. And when the grandmother left, Olya started washing clothes: mother’s shirt and father’s underpants, which were preserved from linen and outerwear. In the evening, Olga went to bed in a bed where father and mother always slept when they were alive and sick. The next morning she got up, washed, cleaned the bed, swept the room and said: "We must live again!" - so often said her mother. Then Olga went into the kitchen and began to work there, as if she, like a dead mother, had cooked dinner; there was nothing to cook, there was no food, but Olga nevertheless put an empty pot on the stove bake, took a chapel, leaned on it and, with a sigh, prixed near the stove, as her mother did. Then she rubbed it and put all the dishes in the drawer, looked at the clock, pulled the kettlebell to the dial and thought: “Is it not that father will arrive on time on time, or will he be late? If the route is formed, it will be late” - that’s how Olga’s mother usually thought calling her husband a father. Now the orphan girl also thought and acted like a mother, and it made it easier for her to live alone. She knew that she was fourteen years old and her name was Olga, but when she did all the housework instead of her mother, when she repeated her words, sighed of need and quietly languished in the kitchen, the girl imagined herself that her mother was still alive in her a little, she felt it with her.