Я собираю чужие тайны.
а ты ночуешь по несогретым спальням. всё бегаешь по квартирам и зазеркальям. в поисках волшебного кролика. подруга буйного домашнего стихоголика. рисует мелом крестики/шестёрки и нолики. и говорит, что у меня гомофобия, агония мысли, железная фашистская логика. я под шалфеем. с прошлого морозного вторника. штурмую книги по ребрендингу и маркетингу. ты предлагаешь заняться /в онлайне/ душевным петтингом. который ничем не кончится. за мной последнее слово, но мне ничего не хочется.
мне что – то такое видится…
мне что – то такое слышится…
рецепты пишутся. все улыбаются. очередь плавно движется.
а мы. ну кто мы. чужие люди. февраль не любит твоих прелюдий. как ляжет сверху. как станет ёрзать. ты начинаешь мёрзнуть. и звать всех святых
на помощь
I collect other people's secrets.
and you sleep in unheated bedrooms. you run around apartments and through the looking-glass. in search of a magic rabbit. girlfriend exuberant home poetic. draws in chalk crosses / sixes and zeroes. and says that I have homophobia, the agony of thought, iron fascist logic. I'm under sage. since last frosty tuesday. storming books on rebranding and marketing. you propose to do / online / emotional petting. which will not end in anything. I have the last word, but I don’t want anything.
I see something like this ...
I hear something like that ...
recipes are written. everyone is smiling. the queue moves smoothly.
and we. well, who are we. strangers. February does not like your foreplay. how to lie on top. as he begins to fidget. you start to freeze. and call all the saints
for help
