Часто чудится мне образ Ваш безликий,
Глаза, как прОпасть, пропАсть в них довелось.
Ах, сколько дым и мыслей Ваших тихих
Познать, увы, мне так и не пришлось.
Внутри у Вас заброшенный домишко,
К нему сто зим и лет идти пешком.
Вы знаете , Душа у всех , как книжка.
Вот только со счастливым ли концом?
Непонятых, потрепанных, забытых
Пустых иль тех, что увлекли.
О, сколько их, открытых и закрытых.
Прочитанных и брошенных в пыли.
И Вы стоите близко, но далёко.
Душа у Вас на полке высоко.
А мне б спросить - «Ей там не одиноко?
Ну разве ей без душ других легко?»
Пускаете Вы в свой пустой домишко
Лишь холод и колючую пургу.
Так и стоит закрытой Ваша книжка.
Герой в ней превращается в тоску.
И так из года в год бегут по кругу,
Остывшие, закрыты и пусты,
Сотни душ упорно друг от друга.
Измятые страницы кромешной темноты.
И Ваш герой с улыбкою натужной
Стремится прочь опять, опять, опять.
И души, словно сотни книг ненужных,
На полке той решили подремать.
Often, your face is faceless,
Eyes, like an abyss, the gap in them happened.
Ah, how much smoke and thoughts of your quiet
I did not have to know, alas, alas.
Inside you have an abandoned house,
To him one hundred winters and years to walk.
You know, everyone has a soul like a book.
But with a happy ending?
Incomprehensible, battered, forgotten
The empty or those that were carried away.
Oh, how many of them, open and closed.
Read and abandoned in dust.
And you stand close, but far.
Your soul is high on the shelf.
And I would ask - “She's not lonely there?
Well, is it easy for her without souls? "
You let you go into your empty house
Only cold and prickly blizzard.
So it costs your book closed.
The hero in her turns into longing.
And so from year to year they flee in a circle,
Cooled, closed and empty,
Hundreds of souls stubbornly from each other.
Crossed pages of pitch darkness.
And your hero with a smile strained
He strives away again, again, again.
And souls, like hundreds of books of unnecessary ones,
On the shelf of that one decided to take a nap.
