Текст песни абуя ко - маяк

Грязный запах белого отцовского подвала, текущего под предбанником. Одинокое озябшее тело тонет в кровати, представляя себя властелином живых морей. Его гордая шхуна огибает десятиметровую волну, ерзая ледяной рукой по мокрой простыне. Тело брыкается, смещая центр тяжести в сторону. Течение против ветра. Что может быть хуже. Две скрюченные ноги у подбородка перекидываются через одеяло. Шхуна взлетает над водой и падает, забрызгав коричневой слюной ногти пальцев, болтающихся во рту. В белом подвале открыта форточка. На улице стоит ясная погода, но дует сильно, не как раньше. Со свистом врываясь в окно, ветер бьет в парус шхуны одинокого странника. Тело переворачивается на бок. Тело корчится от боли. Последний рывок в бездну. Шхуна влетает в волну и борта вдребезги разлетаются, откидывая голову к спинке кровати. Шхуна, наполовину погрязшая в воде, продолжает свой путь. В тумане синего облака морской соли виден Маяк. Он озаряет надежду. Недосягаемую, но вполне пригодную для мечты, к которой нужно стремиться. Ножки кровати начинают шататься. Красная пена затягивает шхуну, выбрасываясь из маленького рта. Шхуна обречена. Не может быть ночи без дня. Не может быть спасения без горести. Тело не сдается. Маленькие ручки вцепились в матрас. Шхуна полностью уходит под воду. Через секунду, она вылетает из жерла бездонной пучины, в кровь царапая ладони. Ноздри набухают. Фиолетовое покрывало падает на пол, накрывая западное пятно ацедипрола. Белый подвал скован. Его наполняет томное постанывание. Еле слышное, но сдерживающее килогерцы, улавливаемые ухом, в пространственном напряжении. Словно ультразвук, со скрипом режущий гладкую длань межвременной оболочки. Шхуна, побитая, но не подавленная, берет курс на Маяк. Сопящее дыхание отдаленного. Прекрасный вид, чтобы не умереть сегодня. Шхуна медленно, но целенаправленно берет свое начало. В низовьях отречения сейчас вода теплая, спокойная. Глупая ухмылка четыре года назад. Я бы не смог. И ты бы не смог. А теперь что? Тело задыхается, жадно облизывая зубы вязким языком. Шторм уходит в безмятежность. Забирая твои последние силы. Глаза закатываются. Металлическая дверь белого подвала взрывается. Влетают уродливые люди. Кладут тело на бок и обещают, что все будет хорошо. Во рту хрустит карминовая катушка. Облегченное дыхание носом. А Маяк, так и остается. Недосягаемым, но вполне пригодным для мечты.

Dirty smell of white father's basement, flowing under the dressing room. A lonely, chilled body drowns in bed, imagining himself the ruler of the living seas. His proud schooner bends a ten-meter wave, fidgeting with an icy hand over a wet sheet. The body kicks, shifting the center of gravity to the side. Current against the wind. What could be worse. Two crooked legs at the chin are thrown over the blanket. The schooner soars over the water and falls, splashing brown saliva on the nails of the fingers dangling in the mouth. A window is open in the white basement. The weather is clear outside, but it's blowing hard, not like before. Whistling through the window, the wind beats the lone wanderer into the sail of the schooner. The body rolls over on its side. The body writhes in pain. The last dash into the abyss. The schooner flies into the wave and the sides scatter to smithereens, throwing his head back to the headboard. The schooner, half mired in water, continues on its way. The Lighthouse is visible in the mist of the blue cloud of sea salt. It illuminates hope. Unattainable, but quite suitable for a dream to strive for. The legs of the bed begin to wobble. Red foam draws on the schooner, escaping from a small mouth. The schooner is doomed. There can be no night without day. There can be no salvation without sorrow. The body doesn't give up. Small hands gripped the mattress. The schooner goes completely under the water. A second later, she flies out of the vent of the bottomless abyss, scratching her palms into the blood. The nostrils swell. A purple blanket falls to the floor, covering the western spot of acetyprol. The white basement is shackled. He is filled with languid moaning. Barely audible, but restraining kilohertz, caught by the ear, in spatial tension. Like an ultrasound, creakingly cutting the smooth hand of the intertemporal membrane. The schooner, beaten but not depressed, heads for the Lighthouse. The wheezing breath of the distant. A beautiful sight not to die today. The schooner slowly but purposefully takes its start. In the lower reaches of renunciation, the water is now warm and calm. Silly grin four years ago. I couldn't. And you couldn't. Now what? The body gasps, greedily licking its teeth with a sticky tongue. The storm fades into serenity. Taking your last strength. The eyes roll. The white basement's metal door explodes. Ugly people come in. They lay the body on its side and promise that everything will be fine. A carmine coil crunches in my mouth. Easier breathing through the nose. And the Lighthouse remains so. Unattainable, but perfectly fit for a dream.