Неба грязный половик
Серых туч холодный сквирт
Мой полуночный мир
Темный залив во льдах застывший лимб
Где под ногами слиты снег и грязь
И как же это злит
Я сделал вид, мол ничего не значит, будто легкий флирт
На мимолетный миг, весь броский пафос шелухи из слов
Срезал его, как коросту медленно, за слоем слой
И всем назло ещё подростком отрек все запреты
Весь этот скучный трёп от взрослых, навязший, как брекет
Скука тут всё дело в ней, цепь равноунылых дней
Хвастайся числом соитий, меряй у кого длинней
Кожа да кости, гормоны да эндорфины
В казенный дом или пустить под кожу стаю дельфинов
На улицах, что носят имена советских мумий
Твой смертельный номер тут родился, помрачнел и умер
Было б о чем жалеть, бабы ещё нарожают
Чьи-то тени исчезали в полдень, там, за гаражами
Нам повторяли в детстве: не ходи за гаражи
Покуда жив. Там только грязь и конский труп едят бомжи
Там правит декаданс и вырождения все типажи
Ведут свой пьяный рамс, это портал в рассадник зла и лжи
Где адский ритуал, горит огнём зловещий гримуар
И души грешников глотают рты огненных игуан
Ты потеряешь себя сам в объятиях прожжённых путан
И вот мы выросли, и как-то все вдруг оказались там
Heaven's dirty doormat
Gray clouds cold squirt
My midnight world
Dark bay in ice frozen limb
Where snow and dirt are merged under your feet
And how angry it is
I pretended it didn’t mean anything, like it was just a slight flirtation
For a fleeting moment, all the flashy pathos of husks of words
I cut it off like a scab slowly, layer by layer
And to spite everyone, as a teenager he renounced all prohibitions
All this boring chatter from adults, imposed like a brace
Boredom is all about it, a chain of equally dull days
Boast about the number of intercourse, measure who has the longest
Skin and bones, hormones and endorphins
Into a government house or let a school of dolphins get under your skin
On the streets that bear the names of Soviet mummies
Your deadly number was born here, darkened and died
It would be something to regret, women are still giving birth
Someone's shadows disappeared at noon, there, behind the garages
We were told as children: don’t go behind garages.
As long as he's alive. There's only dirt and horse corpses eaten by homeless people
Decadence and degeneration of all types rule there
They are driving their drunken Rams, this is a portal to a hotbed of evil and lies
Where is the hellish ritual, the ominous grimoire burns with fire
And the souls of sinners are swallowed by the mouths of fiery iguanas
You will lose yourself in the arms of hardened prostitutes
And so we grew up, and somehow we all suddenly ended up there
