Был зелен плющ, и вился хмель,
Лилась листвы полночной тень
Кружила звездная метель
В тиши полян, в плетенье трав
Там танцевала Лучиэнь
Ей пела тихая свирель
Укрывшись в сумрачн
Безмолвно дремлющих дубрав.
Шел Берен от холодных
Исполнен скорби, одинок;
Он устремлял печальный взор
Во тьму, ища угасший день
Его укрыл лесной чертог
И вспыхнул золотой узор
Цветов, пронзающих поток
Волос летящих Лучиэнь
Он поспешил на этот свет
Плывущий меж густой листвы;
Он звал — но слышался в ответ
Лишь шорох в бездне тишины
И на соцветиях травы
Дрожал под ветром светлый след
На бликах темной синевы
В лучах бледнеющей луны.
При свете утренней звезды
Он снова шел — и снова звал
В ответ лишь шорох темноты
Ручьев подземных смех и плач.
Но хмель поник, и терн увял
Безмолвно умерли цветы,
И землю медленно объял
Сухой листвы шуршащий плащ
Шел Берен через мертвый лес
В тоске бродил среди холмов
Его манил полет небес
И дальний отблеск зимних гроз
В случайном танце облаков
Он видел облик, что исчез
В извивах пляшущих ветро
Он видел шелк ее волос
Она предстала перед ним
В наряде солнечных огней
Под небом нежно-голубым
В цветах оттаявшей земли
Так пробуждается ручей
Дотоле холодом томим
Так льется чище и нежней
Мотив, что птицы принесли
Она пришла — и в тот же миг
Исчезла вновь... Но он воззвалP
— Тинувиэль! — И скорбный клик
Звучал в лесах и облаках
И светлый рок на землю пал
И светлый рок ее настиг
И нежный свет ее мерцал
Дрожа, у Берена в руках
Он заглянул в ее глаза —
В них отражался путь светил
В них билась вешняя гроза
И в этот час, и в этот день
Несла рожденье новых сил
Ее бессмертная краса
Свершилось то, что рок сулил
Для Берена и Лучиэнь
В глуши лесов, где гаснет взор
В холодном царстве серых скал
В извивах черных рудных нор
Их стерегли моря разлук
Но миг свиданья вновь настал
Как рок сулил; и с этих пор
На том пути, что их призвал.
Они не разнимали рук.
Ivy was green and hops curled
Pouring foliage midnight shadow
Circled star blizzard
In the silence of the meadow, in the weaving of herbs
Lucien danced there
She sang a quiet flute
Hiding in the gloomy
Silently Dozing Oakwood.
Shel Beren from the cold
Full of sorrow, lonely;
He fixed a sad look
Into the darkness, looking for a faded day
He was hid by a forest chamber
And a golden pattern flashed
Flowing flowers
Hair flying lucien
He hastened to this light
Floating between thick foliage;
He called - but was heard in response
Only a rustle in the abyss of silence
And on the inflorescences of grass
The light trail trembled under the wind
On the glare of the dark blue
In the rays of a pale moon
By the light of the morning star
He walked again - and again called
In response, only the rustle of darkness
Streams underground laughing and crying.
But the hops dropped and the turn wilted
The flowers died silently
And slowly embraced the earth
Dry foliage rustling cloak
Beren walked through the dead forest
Wandered in longing among the hills
He was attracted by the flight of heaven
And the distant glimmer of winter thunderstorms
In a random dance of clouds
He saw a look that disappeared
In the twists of the dancing wind
He saw the silk of her hair
She appeared before him
In the outfit of solar lights
Under the sky soft blue
In the colors of thawed earth
So the creek awakens
Until then we chill with cold
It pours cleaner and more tender
The motive that the birds brought
She came - and in an instant
Disappeared again ... But he cried out
- Tinuviel! - And a mournful click
Sounded in the woods and clouds
And the light rock fell to the ground
And the light rock overtook her
And her gentle light flickered
Trembling in Beren’s hands
He looked into her eyes -
They reflected the path of the stars
A spring storm was beating in them.
And at this hour, and on this day
Bore the birth of new forces
Her immortal beauty
It happened that rock promised
For Beren and Lucien
In the wilderness of the woods where the gaze goes out
In the cold kingdom of gray rocks
In twists of black ore holes
They were guarded by the seas of separation
But the moment of goodbye came again
How rock promised; and since then
On the way that they called.
They did not part their hands.
