Вновь звенят шаги по церковным плитам –
Буду ли живым, буду ли убитым?
Ставят свечки тени моих деяний,
Не молитв достойных, а покаяний.
У святых от гнева темнеют лица:
"Как посмел ты, грешник, сюда явиться?!
Сатаною жил, Сатаною сдохнешь –
Вот потеха, если хоть Pater вспомнишь!"
Ночь уходит в небо кадильным дымом,
Ангелы от Бога несут ответ,
Разум вопрошает неумолимо –
Может, никакого там Бога нет?…
В прошлом я побед одержал немало –
Гордая Тоскана главу склоняла;
Солнцем золотым был под небом синим
Мой вчерашний день, ну, а что же ныне?
От историй грязных уж не отмыться:
Муж сестры родной и братоубийца…
Все, что не украла судьба-шалава –
Это верный меч, да былая слава.
Верный мой клинок из толедской стали –
Как холодный луч от слепой луны;
Ангелы ответы нести устали,
В тишине ночной их шаги слышны.
Ангелы идут по церковным плитам,
Морщатся брезгливо моим молитвам,
Но молиться лучше уже не может
Скверный раб Господень Чезаре Борджа.
The steps on the church plates ring again
Will I be alive, will I be killed?
Candles shade the shadows of my deeds
Not worthy prayers, but repentance.
Saints darken with anger from anger:
"How dare you, sinner, come here ?!
Satan lived, you die Satan -
That's fun, if you recall Pater! "
Night goes into the sky with incense smoke
Angels from God bear the answer
Reason asks inexorably -
Maybe there is no God there? ...
In the past, I won a lot -
Proud Tuscany bowed its head;
The golden sun was blue under the sky
My yesterday, well, what now?
One can’t wash oneself off dirty stories:
Husband’s sister’s husband and fratricide ...
All that fate-slut has not stolen -
This is a true sword, but former glory.
My faithful blade of Toledo steel -
Like a cold ray from a blind moon;
Angels carry tired answers
In the silence of the night, their footsteps are heard.
Angels walk on church plates
Frowning disgustedly at my prayers,
But prayer can no longer be better
Bad servant of the Lord Cesare Borgia.
