голос - fourplay
звук - Anhen Tepesh
Карел Чапек. С точки зрения кошки
Перевод Д. Горбова и Б. Заходера
Вот - мой человек. Я его не боюсь. Он очень сильный,
потому что очень много ест; он - Всеядный. Что ты жрешь?
Дай мне!
Он некрасив, потому что без шерсти. У него мало слюней,
и ему приходится умываться водой. Мяучит он грубо и слишком
много. Иногда со сна мурлычет.
Открой мне дверь!
Не понимаю, отчего он стал Хозяином: может, сожрал
что-нибудь необыкновенное.
Он содержит в чистоте мои комнаты.
Он берет в лапку острый черный коготь и царапает им по
белым листам. Ни во что больше играть он не умеет. Спит
ночью, а не днем; в темноте ничего не видит; не знает
никаких удовольствий: не жаждет крови, не мечтает об охоте
и драке, не поет, разнежившись.
Часто ночью, когда я слышу таинственные, волшебные
голоса, когда вижу, как все оживает во тьме, он сидит за
столом и, наклонив голову, царапает, царапает своим черным
коготком по белым листам. Не воображай, будто я думаю о
тебе; я только слушаю тихое шуршание твоего когтя. Иногда
шуршание затихает: жалкий глупец не в силах придумать
никакой другой игры, и мне становится жаль его, я - уж так и
быть! - подойду к нему и тихонько мяукну в
мучительно-сладкой истоме. Тут мой Человек поднимет меня и
погрузит свое теплое лицо в мою шерсть. В такие минуты в
нем на мгновение бывает заметен некоторый проблеск высшей
жизни, и он, блаженно вздохнув, мурлычет что-то почти
приятное.
Но не воображай, будто я думаю о тебе. Ты меня согрел, и
я пойду опять слушать голоса ночи.
1919
voice - fourplay
sound - Anhen Tepesh
Karel Chapek. From a cat's point of view
Translation by D. Gorbov and B. Zakhoder
Here is my man. I'm not afraid of him. He is very strong,
because he eats a lot; he is Omnivorous. What are you eating?
Give me!
He is ugly because he has no wool. He has little saliva
and he has to wash himself with water. He meows rough and too
lot. Sometimes he purrs from sleep.
Open the door for me!
I don't understand why he became the Master: maybe he ate
something extraordinary.
He keeps my rooms clean.
He takes a sharp black claw in his paw and scratches
white sheets. He doesn't know how to play anything else. Asleep
at night, not during the day; sees nothing in the dark; does not know
no pleasure: does not crave blood, does not dream of hunting
and fight, does not sing, relaxed.
Often at night when I hear mysterious, magical
voices, when I see everything come to life in the darkness, he sits behind
table and, bowing his head, scratches, scratches with his black
claw on white sheets. Don't imagine that I'm thinking about
you; I only listen to the soft rustle of your claw. Sometimes
the rustling dies down: the pitiful fool cannot think of
no other game, and I feel sorry for him, I - so and
be! - I will go up to him and quietly meow in
painfully sweet languor. Then my Man will lift me up and
plunge his warm face into my fur. At such moments in
for a moment, a certain glimpse of a higher
life, and he, sighing blissfully, purrs something almost
pleasant.
But don't imagine that I am thinking of you. You warmed me up and
I will go again to listen to the voices of the night.
1919
