МОЯ ДЕВОЧКА
мир откидывается навзничь и вздыхает немощно,
когда ты впиваешься в волосы и зовешь «моя девочка».
мы смеемся – и смех наш осыпается звоном мелочи,
стальных струн, разбивающихся зеркал.
мы сплелись, не давая нашей связи имени.
и плевать! просто пей, целуй, обнимай, бери меня.
я безбожно совесть свою на тебя выменяла
и, похоже, что ты заведомо об это знал.
если прыгать, то в омут, с обрыва, сразу,
ни сомнений, ни страха не выказывая.
нам сплетаться и дальше, как Мцыри с барсом,
и лететь. и черт весь мир подери!
если двое друг друга плавят наживо,
бесполезны полиция нравов, стража.
будь спокоен, друг мой, я давеча спрашивала:
весь итог – ни пули, ни петли.
да уж, нас каждый черт окрестит мерзавцами,
но что есть грань между «быть» и «казаться»?
можно и в двадцать быть внутренне старцами.
гореть же пламенем – значит светить.
я сложила голову свою на плаху,
не молясь ни Будде, ни Джа, ни Аллаху.
больше нет робкой умницы – мир ее праху
и хвала нею пройденному пути.
MY GIRL
the world leans back and sighs weakly,
when you dig into your hair and call "my girl."
we laugh - and our laughter is showered with the sound of little things,
steel strings breaking mirrors.
we intertwined without giving our connection a name.
and do not care! just drink, kiss, hug, take me.
I shamelessly exchanged my conscience for you
and it looks like you knowingly knew about it.
if you jump, then into the pool, off the cliff, right away,
showing no doubt or fear.
we intertwine further, like Mtsyri with a leopard,
and fly. damn the whole world!
if two of each other melt profitably,
useless police morals, guard.
be calm my friend, I asked just now:
the whole result is neither a bullet nor a loop.
yeah, every devil will call us bastards,
but what is the line between “being” and “seeming”?
You can be inwardly old at twenty.
to burn with flame means to shine.
I laid my head on the chopping block
without praying to Buddha, Jah, or Allah.
no more timid clever woman - peace be upon her
and her praise of the path traveled.
