нам в этом городе тесно.
мы обрели свободу и смелость,
но вернулись на место.
в этой вселенной нет возможности плыть.
я открываю лезвием путь
во внутренний мир.
холодные руки твои небрежно
хватают бинты,
в то время как я
вытираю горькие слёзы
с твоей румяной щеки.
из этой вселенной никак не уйти.
мы теряемся по отдельности,
я ищу дверь в твои сны.
кисти в крови,
и сила воли оседает на прутьях холодных.
желаю тебя, но эта зима
давит морозом на горло.
срываюсь с трубы в бесконечный
туннель мерзкой боли
и комом скатываюсь
в похмельный синдром,
закованный в собственной робе.
суицидальный приход.
успеть ухватиться за прошлое,
успеть ухватиться за твой подоконник.
мы в этом городе брошены,
мы в этом городе сдохнем.
We are cramped in this city.
We found freedom and courage,
But returned to the place.
In this universe, there is no possibility to sail.
I open the blade path
In the inner world.
Cold hands Your casually
grabbinds
While I
I wipe bitter tears
With your rosy cheek.
From this universe will not leave.
We are rubbed separately,
I'm looking for a door in your dreams.
blood brushes
And the power of the will is settling on the rods of cold.
I wish you, but this winter
Davit frost on the throat.
I break off the pipe in the endless
Tunnel vague pain
and kink rolling
in a hangmest syndrome
Ched in his own robe.
Suicidal parish.
Have time to grasp for the past
Have time to grab your windowsill.
We are thrown in this city,
We die in this city.
