Текст песни Константин Патов - Винтовка

В этом возрасте стыдно скрываться, бить стёкла и хлопать дверью,
Не иметь своего шалаша, ностальгировать, рушить чужие гнёзда.

Возраст,
В котором ещё не редеют перья,
Но привычки переросли в зависимость,
А это уже серьёзно.

Проще всех вещей и грубее бунта — кольцу назначать возврат.
Мол размер не тот, ненадёжен шов, не такими книгами строен опыт.
Ты нащупала взглядом в рюмочной пол-Европы,
Перешла границу, отдавшись в уборной туркам,
Быстро вошла в азарт.

Каждую ночь взрослела, с годами всерьёз глупея,
Разучилась писать картины, заработала язву, сделала больше грудь,
И давно не гуляешь в парке с когда-то любимым псом,
Для которого цепь из калёной стали звучит теплее,
Чем твои слова, когда провожала маму,
Или его самого — не помню —
В последний путь.

А вот раньше как:

Ты звонишь в слезах,
Просишь поднять из лужи,
Говоришь, что любишь,
Что перепачкалась вся в говне.

Вот и я.

Для таких, как мы,
Любовь и грязь — это то, что нужно.

В последнее время второго становится больше,
По крайней мере во мне.

Я перестал ходить на работу, начал забывать имена родителей,
Спотыкаясь на ровном месте от количества уходящих друзей,
Поочерёдно влюбляющихся
В моих бывших.

Часто
В стихах я хотел сохранить их, видимо
У меня ничего не вышло.

Так прими уже этот двадцатый год.
Век назад вообще всюду было красным-красно.

Лучше спиваться поодиночке дома,
Чем слепо бежать вперёд,
Оказавшись беспомощным
Перед пустой казной.

А причины теперь такие, что крутит, и вот дела:
у кого там на старость отложено — спустят, переживут.

Можно выбрать длиннее руки,
Себе оставить длинные рукава.

За каждой победой стояло большое горе;
За каждой любовью — огромный труд.

Теперь,
В свои непонятно как наступившие двадцать пять,
Я сбегаю в объятия будущей жены
От собравшейся свергнуть царя массовки.

Я не герой, мама,
Меня стоило расстрелять.

Но батя запил
И вскоре продал
Винтовку.

At this age, it’s a shame to hide, break windows and slam doors,
Not having your own hut, being nostalgic, destroying other people's nests.

Age,
In which the feathers have not yet thinned out,
But habits turned into addictions
And this is already serious.

The simplest thing of all things and rougher than rebellion is to assign a return to the ring.
They say the size is not right, the seam is unreliable, the experience is not based on books like this.
You looked at half of Europe in a glass bar,
Crossed the border, giving herself up to the Turks in the restroom,
She quickly became excited.

Every night I grew older, becoming seriously stupid over the years,
I forgot how to paint, got an ulcer, got bigger breasts,
And it’s been a long time since you walked in the park with your once beloved dog,
For whom a chain made of hardened steel sounds warmer,
What were your words when I saw off my mother,
Or himself - I don’t remember -
On the last journey.

Here's how it used to be:

You call in tears
You ask me to lift you out of the puddle,
You say that you love
That she was all dirty in shit.

Here I am.

For people like us
Love and dirt are what you need.

Lately there has been more of the second one,
At least in me.

I stopped going to work, I started forgetting my parents' names,
Stumbling out of the blue from the number of friends leaving,
Alternately falling in love
In my exes.

Often
I wanted to preserve them in poetry, apparently
It didn't work out for me.

So accept this twentieth year already.
A century ago, everything was red everywhere.

It's better to drink yourself alone at home,
Rather than running blindly forward
Caught helpless
In front of an empty treasury.

And the reasons now are such that it’s spinning, and here’s the thing:
whoever has it put aside for old age will let it go and survive.

You can choose a longer arm,
Leave long sleeves for yourself.

Behind every victory there was great sorrow;
Behind every love there is a huge amount of work.

Now,
In my incomprehensible twenty-five,
I run into the arms of my future wife
From the crowd gathered to overthrow the king.

I'm not a hero, mom
I should have been shot.

But dad started drinking
And soon sold
A rifle.