Свет зажжённых фар, факелы, кинжалы, люди в колоннах.
Бродит, страдает, не спит душа покойного Адольфа.
Она несёт с собой издалека тяжёлую поступь штурбан-отрядов,
Она вселяет в души страх нордической мощью военных парадов.
Прочитай по рунам, эта магия кончится днём,
Прочитай по рунам, пока их не залило огнём.
Браун Шухер!
Свет зажжённых фар, факелы, кинжалы, люди в колоннах.
Бродит, страдает, не спит душа покойного Адольфа.
А нам-то осталось - дойти до неба, залить свинцом заболевшие головы
И беспощадно громить отребье, оборзевшее от водки и голода.
Прочитай по рунам, эта магия кончится днём,
Прочитай по рунам, пока их не залило огнём.
Браун Шухер!
Light lit headlights, torches, daggers, people in columns.
She wanders, suffers, does not sleep the shower of the late Adolf.
It brings with them from afar of the heavy tread of the screws,
She instills in the soul fear of the nordic power of military parades.
Read on the runes, this magic will end in the afternoon,
Read on the runes until they flooded fire.
Brown Shukher!
Light lit headlights, torches, daggers, people in columns.
She wanders, suffers, does not sleep the shower of the late Adolf.
And we have left - to reach the sky, pour into the lead sick heads
And mercilessly loud ridge, blocked from vodka and hunger.
Read on the runes, this magic will end in the afternoon,
Read on the runes until they flooded fire.
Brown Shukher!
