Ночью тёмной я проснулся
От того, что стало душно.
Накрахмаленной подушкой
Задушить меня решила
Моя милая Любаша,
Моя милая Любаша.
Я глотнуть пытался воздух,
Но, увы, не тут-то было.
Мышцы тела напрягая,
Яростно меня душила
Моя милая Любаша,
Моя милая Любаша.
Разведчики и спецагенты,
Жёлтые журналы и газеты,
А может, надо было мне с друзьями
Держать язык свой за зубами.
Хмурый доктор на рассвете
Написал эпикриз быстро,
Но уже я не узнаю,
Отчего меня сгубила
Моя милая Любаша,
Моя милая Любаша.
Разведчики и спецагенты,
Жёлтые журналы и газеты,
А может, надо было мне с друзьями
Держать язык свой за зубами.
Разведчики и спецагенты,
Жёлтые журналы и газеты,
А может, надо было мне с друзьями
Держать язык свой за зубами.
Моя милая Любаша,
Моя милая Любаша.
At night, dark I woke up
From what has become stuffy.
Starched pillow
Decided to strangle me
My dear Lyubasha,
My dear Lyubasha.
I tried to swallow air
But, alas, there it was.
The muscles of the body are straining,
Frantically strangled me
My dear Lyubasha,
My dear Lyubasha.
Scouts and special agents,
Yellow magazines and newspapers,
Or maybe I had to with friends
Keep your mouth shut.
Gloomy Doctor at Dawn
Wrote an epicrisis quickly,
But I don’t know already
Why ruined me
My dear Lyubasha,
My dear Lyubasha.
Scouts and special agents,
Yellow magazines and newspapers,
Or maybe I had to with friends
Keep your mouth shut.
Scouts and special agents,
Yellow magazines and newspapers,
Or maybe I had to with friends
Keep your mouth shut.
My dear Lyubasha,
My dear Lyubasha.
