В телефонные будки послания прописью -
В нашем ли возрасте? С нашей ли гордостью?
Учиться ли заново, разжиться ли крыльями?
Где же мы были-то раньше...
Я тебя вывожу акварелью на зеркале,
Сонными веками, новыми буквами.
Сидеть, наслаждаться сердечными муками? -
Что дальше будет-то?
И больше некого любить, и только солнечные зайчики в ладонях -
Абсолютная свобода бывает очень страшной.
А я пытаюсь не бояться коридоров в этом доме -
Добрый Боже никого не убивает дважды.
В этом городе небо продырявлено крышами,
Оно не услышит нас. Вот были бы выше мы!
Закончились кадры красивыми титрами
И горькими литрами осень.
Оставаться теперь нерастраченной нежностью,
Чьей-то погрешностью, красивой ненужностью.
Я знаю, все сказки когда-нибудь рушатся,
Но ты улыбайся там.
И больше некого любить, и только солнечные зайчики в ладонях -
Абсолютная свобода бывает очень страшной.
А я пытаюсь не бояться коридоров в этом доме -
Добрый Боже никого не убивает дважды.
In the telephone boats, the message will be prescribed
In our age? Are you proud?
Like a newly learn whether to deal with wings?
Where we were before ...
I bring you watercolor on the mirror,
Sleepy centuries, new letters.
Sit, enjoy heart torment? -
What will happen next?
And there is no one to love any more, and only sunny bunnies in the palms -
Absolute freedom is very terrible.
And I'm trying not to be afraid of corridors in this house -
Good God does not kill anyone twice.
In this city, the sky is reinforced by the roofs,
It will not hear us. That would be higher we!
Ended the footage of beautiful titers
And bitter liters of autumn.
Stay now the uneasy tenderness,
Whose error, beautiful cloth.
I know all the fairy tales sometime shave
But you smile there.
And there is no one to love any more, and only sunny bunnies in the palms -
Absolute freedom is very terrible.
And I'm trying not to be afraid of corridors in this house -
Good God does not kill anyone twice.
