Текст песни Круг Михаил - Мой сосед

Сосед мой как хлебнёт вина всё говорит: "Война, война..." и сколько жизней унесло и не сложилось.
А День Победы подойдёт - наденет ордена и пьёт, и плачет тихо, вспоминает, как им жилось.

Как помнит мать, черты лица и похоронку на отца, и как в шестнадцать убежал на фронт с Витюхой,
Как Витька крикнул: "Вперёд, за..." и разорвало на глазах, а хоронила незнакомая старуха.

И как лежал в госпиталях, комбат как умер на руках и как контузило в апреле под Берлином.
Как в детстве змея запускал, в войну с мальчишками играл и как зимой крючком цеплялся за машины.

В войну играл - как будто знал: подрос чуть-чуть - на фронт попал. Война из детства здорово в жизни пригодилась.
А многие по одному играли до войны в тюрьму, их очень мало со штрафбата возвратилось.

Он вспоминал, когда пришёл, мать приготовила на стол два огурца солёных, сахар и горбушку.
Как плакала в пустой рукав и всё смотрела, губы сжав, как он одной рукой пил из отцовской кружки.

Потом пришла Витюхи мать, и Витьку стали поминать, как ей отдал Витюхин старенький кисет.
Она ушла домой в слезах, кисет к груди рукой прижав, и всё горел в её окне полночный свет.

И уложив его в кровать, всю ночь сидела рядом мать, потом пошла стирать на речку гимнастёрку.
Хлыстом хлыстнул вдали пастух, за речкой сипло пел петух, взлетев на ржавый бензобак тридцать четвёрки.

Зачем же пьёт уж столько лет безрукий ветеран-сосед, и нафталином пахнут звёзды и медали?
Стоит у Волги обелиск, на батьку похоронный лист, и улыбается на фото главком Сталин...

My neighbor, as if the fault, says everything says: "War, war ..." And how many lives have carried away and did not work out.
And Victory Day will do - put on the order and drinks, and cries quietly, recalls how they lived.

As the mother remembers, facial features and a funeral on her father, and as at sixteen he ran away to the front with Vityukha,
As Vitka shouted: "Go ahead, for ..." and torn before his eyes, and a unfamiliar old woman buried.

And as he lay in the hospitals, the battalion commander died in his arms and how she contouraged in April near Berlin.
As the snake launched in childhood, he played in the war with the boys and how he clung to the cars in winter.

He played in the war - as if he knew: he had grown a little - he got to the front. The war from childhood was useful in life.
And many people played prison before the war, they returned very little from the penal battalion.

He remembered when he came, his mother prepared two salty cucumbers on the table, sugar and a hump.
As she cried in an empty sleeve and looked everything, squeezing his lips, as he drank from his father’s mug with one hand.

Then the mother came, and Vitka began to remember how Vityukhin gave her an old pouch.
She went home in tears, poured her hand to her chest with her hand, and all the full light burned in her window.

And putting him in the bed, his mother was sitting next to the night, then she went to wash the gymnast on the river.
A whip was whipped in the distance a shepherd, a rooster sang behind a river Siplo, flying on a rusty gas tank of thirty -four.

Why has he drinking for so many years an armless veteran-neighbor, and stars and medals smell like naphthalin?
The Volga has an obelisk, a funeral sheet has a funeral, and smiles at the photo of the commander in Chief Stalin ...