Мой дорогой Кай.
Очередное письмо, в ненужных стопку.
Помнишь любили май?
Отправляй его поскорее в топку.
Твоя Герда, увы, больна,
Руками дрожащими мнет тетради.
Строчит рифмы пустые, но все же еще сильна.
Кого-то/чего-то, наверное, ради.
Она перед сном читает, тот твой наказ:
"Выпей чай, умывайся, и никаких кошмаров".
Она все тот же отчаянный лоботряс,
Но уже не так боится жизни ударов.
Она пишет тебе письмо, по всем канонам нашего века,
Клавиатура, с мелиссой чай, отчаяние человека.
И по ночам открывая окно,
Прощения просит последней строчкой:
"Я буду помнить всегда о нас."
И точка. Большая, жирная точка.
My dear kai.
Another letter, in unnecessary stack.
Do you remember May?
Send it as soon as the firebox.
Your gerd, alas, sick,
Hands trembling many notebooks.
Rochetic rhymes are empty, but still still strong.
Someone / something, probably for the sake of.
She reads before bedtime, that's what is yours:
"Drink tea, wash, and no nightmares."
She is still the same desperate lobotryas,
But no longer so afraid of the life of shocks.
She writes you a letter, on all the canons of our century,
Keyboard, with Melissa tea, man despair.
And at night, opening the window,
Forgiveness asks the last line:
"I will always remember about us."
And point. Large, bold.
