Текст песни когда - мы с Мишей учились в шестом классе XDDDD

Когда мы с Мишей учились в шестом классе, к нам привели Стаса. Человеком он был неадекватным, но вроде как не по своей вине. Страдал он от какого-то там отклонения типа нарколепсии (когда люди засыпают неожиданно), только он не засыпал, а залипал. Наглухо причём. То-есть сначала он во что-то втыкал, а потом ни стого, ни с сего стопорился и пускал слюну. Приходил в себя только после того, как весь класс с криками «зырьте, ребза, у придурка опять батарейки сели!» начинал отвешивать ему подзатыльники под затылок и подсрачники под сраку. За глаза его называли дурачком, но говорить такое в лицо было как-то оскорбительно, поэтому обозвали Стасика нейтрально — Писюном.
Скоро в школе появилась и писюнова мама, которая почему-то слёту записала нас с Мишей в писюновские друзья и много чего нам про него поведала. Оказалось был целый список вещей — типа «циклично движущихся, блин, объектов» и «изображений с яркой цветовой гаммой», — которые Писюну нежелательно было наблюдать вообще, а то была опасность впасть в конкретный долговременный ступор или хрен-его-знает-что-еще. Остаток того учебного дня Миша провёл в тщетных потугах ввести писюна в кому — он ходил вокруг него кругами, изображая циклично двигающийся объект, а через равные промежутки времени вертел у того перед рожей цветными карандашами, изображая яркую цветовую гамму. Периодически пристально смотрел в глаза. Хер там. Писюн не поддавался.
После уроков мы втроём уже стояли в раздевалке. Раздосадованный такими несрастухами Миша сурово, как бля товарищ Берия, натягивал на себя свой любимый чудо-свитер, апогей, блин, пост-модернизма, привезённый из какого-то Чуркистана. Это сейчас, с высоты, так сказать, своего опыта, я понимаю, что на этом предмете одежды силами таджикских ткачей, по совместительству наркоманов и дальтоников, художественными средствами был изображён героиновый приход, но в ту пору мы были свято уверены, что это пять зелёных всадников ловят чёрную рыбу в красном поле под палящим фиолетовым солнцем. Всякий раз, когда Миша надевал эту паранойю, превращаясь в сплошное красно-фиолетовое пятно, у меня возникало навязчивое желание обхватив голову руками бежать нахуй прочь с криками типа «Нет! Нет! Только не мой мозг, грёбаные пришельцы!». Стоило Мише выйти в этом свитере на улицу, как прохожие начинали шарахаться в стороны, забывая о чём только что думали, маленькие дети принимались плакать, а молодые барышни — обильно менструировать. У меня лично, как и у некоторых наших знакомых, свитер вызывал приступы тошноты и головокружения, поэтому я старался смотреть по возможности в пол. То есть, как вы понимаете, на блёкло-сером раздевалочном фоне мишин свитер нехило так выделялся. Да фигли там, скажу больше — не существует в природе вообще такого фона, на котором этот ебучий аксессуар не выделялся бы нах. Хотя если вы нароете где-нибудь летающую тарелку с огромной надписью ЗЕМЛЯНЕ! МЫ ПРИШЛИ С МИРОМ! — то можете смело, одев мишин свитер, встать рядом — такие вещи идеально дополняют друг друга. Красное пятно блякнуло что-то вроде «счастливо, пацаны» и уплыло в сторону выхода. Оторвав глаза от пола, я увидел писюна. У писюна было такое хлебало, как будто он всю ночь ловил черную рыбу с зелёными всадниками и теперь стоял передо мной типа заёбанный — с подкашивающимися ногами, отклянченой губой и тупым взглядом. В тот раз он залип основательно, я его минут 15 откачивал. Мише сказал сжечь свитер нах.

ДУСЯ

Была у Писюна кошка, звали Дусей. Дуся была нещадно звезданутое животное — впиливалась с разбегу в стены, промахивалась нафиг мимо миски с молоком харей в пол, корчила непонятные рожи. Дусей, хстати, она была чисто формально, поскольку отзывалась и на Дусю, и на Васю с Петей, и на «пошла на хуй». В общем Дуся была не жилец в любом случае — каску у неё снесло при рождении, и по законам природы она должна была скопытиться к черту ещё в раннем детстве, когда вместо титьки тыкалась харей маме в сраку — но тут, блин, в планы естественного отбора вмешался известный гринписовец Писюн. Дефективную Дусю он нарыл на какой-та помойке и припёр,

When we Misha learned in sixth grade, we were led by Stas. He is a man was inadequate, but it seems like no fault of their own. He suffered from some type of deviation there narcolepsy (sudden when people fall asleep), but he did not fall asleep, and sticky. Tightly and. That is, first it into something stuck, and then neither Rick nor from this stopper and drool. He comes to life only after the entire class shouting "zyrte, rebza, at once the batteries are weak fool!" Began to weigh out to him under the neck and cuffs podsrachniki under asshole. For the eyes called him a fool, but to say this in person it was somehow offensive, so called them Stasik neutral - pisyun.
Soon, the school appeared pisyunova mom who somehow rally we recorded with Mischa in pisyunovskie friends and a lot of what we told about it. It turned out there was a whole list of things - such as "cyclically moving, damn it, the objects" and "images with bright colors" - which was not desirable pisyun observed at all, and then there was a danger of falling into a specific long-term stupor or fuck-it-knows-something yet. Balance of the school day Misha spent in vain vain attempts to enter pisyuna into a coma - he walked around in circles, depicting cyclically moving object, and at regular intervals in order to spit mug with colored pencils, depicting vivid colors. Periodically, staring into his eyes. Dick there. Pisyun did not yield.
After school, the three of us were standing in the locker room. Frustrated such nesrastuhami Misha sternly as fuck Comrade Beria pulled over your favorite sweater miracle, apogee, damn, post-modernism, brought from some Churkistana. It is now dominant, so to say, my experience, I understand that this garment forces Tajik weavers, part-addicts and color blind, by means of art depicted a heroin parish, but at that time we were firmly convinced that the five green black riders caught fish in the red field under the scorching sun in purple. Whenever Mischa wore this paranoia, turning in a solid red-purple spots, I have a compulsion to his head in his hands to run the fuck away from the type of "no screaming! No! Just not my brain, fucking aliens! ". Value Misha come out this sweater on the street as passersby began to jump in hand, forgetting what just thought small children taken to cry, and the young ladies - plentifully menstruating. For me personally, as well as some of our friends, sweater induced nausea and dizziness, so I tried to look as much as possible to the floor. That is, as you know, on blёklo gray background razdevalochnom Mishin sweater so robust design stand out. Yes Figley there more to say - does not exist at all such a background, on which the accessory fucking would not stand tries. Although if you naroete where a flying saucer with a huge inscription Earthlings! WE'VE COME WITH PEACE! - Then you can safely, Mishin wearing a sweater, get up close - these things complement each other perfectly. Red Spot blyaknulo something like "happy, boys' and uplylo toward the exit. Tearing his eyes from the floor, I saw pisyuna. In pisyuna was a slurp, as if he had all night catching black fish with green riders and now stood in front of me type zaёbanny - gave way to his feet, otklyanchenoy lip and dull eyes. At the time, he thoroughly stuck, I had about 15 minutes of pumped. Misha said burn sweater tries.

darling

It was at pisyun cat named Dusya. Darling was mercilessly zvezdanutoe animal - vpilivalas a run in the wall, missed by nafig bowl with milk harey the floor, writhing strange faces. Dusya, hstati, it was purely formal, since responded and Dunya, and Vasya and Petya, and "went on dick». In general, Darling was not long in any case - the helmet she drifted at birth, and according to the laws of nature she had skopytitsya to hell in early childhood, when, instead of tits poked harey mom's asshole - but then, damn it, the plans of natural selection intervened known grinpisovets Pisyun. Defective Duxiu he naryl on a dump that and pinned,