За Третьим Рейхом Третий Рим
уходят в воды тихой Леты.
Ещё мы дышим, говорим,
его наивные поэты,
ещё зовём своих Богов,
чьи имена уже забыли,
но, растеряв значенье слов,
одной ногой уже в могиле.
Сеётся зверь, оскаля пасть.
И что ж не рассмеяться? Слабы ж:
Как ни суббота, так напасть -
нечистая справляет шабаш,
а над раздробленной страной
пылают зарева пожарищ,
и мой народ глухонемой,
не господин и не товарищ,
свой рабский срам слегка прикрыв
лукаво-ярким триколором,
ждёт верной казни, еле жив,
не обижаясь приговором.
За Третьим Рейхом Третий Рим
уходят в воды тихой Леты.
Но всё ж мы дышим, говорим,
его бесплодные поэты.
Beyond the Third Reich Third Rome
go into the waters of quiet Leta.
We also breathe, we say
his naive poets,
we still call our Gods,
whose names have already been forgotten
but, having lost the meaning of words,
with one foot already in the grave.
The beast is sowing, its jaws bared.
And why not laugh? Weak w:
No matter how Saturday, so attack -
the unclean one celebrates the Sabbath,
but over a fragmented country
the glow of conflagrations is blazing,
and my people are deaf and dumb,
not a lord and not a friend,
slightly covering your slave shame
slyly bright tricolor,
waiting for a certain execution, barely alive,
not offended by the verdict.
Beyond the Third Reich Third Rome
go into the waters of quiet Leta.
But we still breathe, we say
his sterile poets.
