Оледенение перрона таково, что нет резона пробиваться к твоему вагону
сквозь вокзальные притоны, милицейские заслоны к проводнице без купонов.
За мной бегут, маячат стрелки, я успел или успел бы, да как повезет.
Все лишнее за борт, даже цветы, даже часы и эту улыбку, нелепую, она не в счет.
Что бы на это сказали поэты, стрельнув у меня сигареты, затянувшись?
И кто из них спел бы об этом, на себя оглянувшись?
О чем промолчали бы грустно поэты, докурив мои сигареты, усмехнувшись?
Может, о том, что так безнадежно жить разминувшись.
Бегу и смеюсь: а кому-то ведь солнце, кто-то счастлив, кого-то ждут,
кто-то с кем-то встречается.
А для меня лишь зима-разлучница метелями куда-то уносит, заносит, проносит
все твои поезда.
И все-таки что бы сказали поэты, стрельнув у меня сигареты, затянувшись?
И кто из них спел бы об этом, на себя оглянувшись?
О чем промолчали бы грустно поэты, докурив мои сигареты, усмехнувшись?
Может, о том, что так безнадежно жить разминувшись.
The icing of the platform is such that there is no reason to break through to your carriage
through train station dens, militia barriers to the conductor without coupons.
They are running after me, arrows are looming, I have time or would have time, but how lucky.
Everything superfluous overboard, even flowers, even watches and this ridiculous smile, it does not count.
What would the poets say to this if they shoot cigarettes at me, take a drag?
And which of them would sing about it, looking back at themselves?
What would the poets keep silent about sadly, having finished my cigarettes, grinning?
Maybe that it's so hopeless to live missing.
I run and laugh: but someone is the sun, someone is happy, someone is waiting,
someone meets someone.
And for me, only the winter-homeless woman in blizzards takes somewhere, brings, carries
all your trains.
And yet, what would the poets say when they shoot my cigarettes and drag on?
And which of them would sing about it, looking back at themselves?
What would the poets keep silent about sadly, having finished my cigarettes, grinning?
Maybe that it's so hopeless to live missing.
