Я был объят тревожным, быстрым сном.
В нём ты - была не ты, была чужая.
В нём бешеным я был не волком - псом.
Один был, без надежды и без стаи.
Всё покрывала тело шерсть густая.
Искал во сне тебя, любовь и дом.
Я зимний жадно втягивал мороз,
Он обжигал мне глотку, рвал мне грудь,
В которой льда уже превышен лимит доз,
Но я упрямо свой искал в морозе путь.
Я шёл вперед не ощущая лап и пусть.
Не пытка этот холод, а наркоз.
На каждый шорох я кидался, словно в бой.
Ведь каждый шорох - это может быть твой шёпот.
Но нет тебя и мой взрывает зиму вой,
А за спиной я слышу гончих громкий топот.
Подскажет им охотничий их опыт,
Не дикий волк, а одинокий - злой.
I was crushed alarming, quick sleep.
In it, you were not you, was alien.
In it flesh, I was not a wolf - a dog.
One was, without hope and without flock.
All covered the body of wool thick.
I was looking for you, love and home.
I greedily drawn frost
He squeezed me a throat, drove me the chest,
In which ice has already exceeded the doses limit,
But I was stubbornly looking for a path in Claus.
I walked forward without feeling my paw and let.
Not torture this cold, but anesthesia.
For every rustle, I rushed like in battle.
After all, every rustle - it can be your whisper.
But there is no you and my winter boils
And behind I hear the racing loud topot.
Will tell them the hunting experience,
Not a wild wolf, but a lonely - angry.
