Dm Gm7 A7 Dm
Всё теперь против нас, будто мы и креста не носили.
Gm7 C7 F
Словно изгои мы басурманской крови.
A7 Gm7 A7 Dm
Даже места нам нет, в ошалевшей от горя России,
Gm7 A7 Dm
и Господь нас не слышит зови, не зови.
Вот уж год мы не спим, под шинелями прячем обиду
ждём холопскую пулю пониже петлиц.
Вот уж год как Тобольск отзвонил по Царю панихиду
и предали анафеме души убийц.
Им не Бог и не Царь, им не боль и не совесть.
Всё им тюрьма да ложь, да пожар до небес.
И судьба нам читать эту страшную повесть,
в воспалённых глазах матерей, да невест.
И глядят нам во след они долго в безмолвном укоре.
Как покинутый дом на дорогу из тьмы.
Отступать дальше некуда, сзади Японское море.
Здесь кончается наша Россия и мы.
В красном Питере кружится, бесится белая вьюга.
Белый иней на стенах московских церквей.
В сером небе не радости нет, не испуга.
Только скорбь Божьей матери по России моей.
DM GM7 A7 DM
All now against us, as if we were not worn.
GM7 C7 F.
Like a rogue we are bassurman.
A7 GM7 A7 DM
There is no place for us, in the stunning of Russia,
GM7 A7 DM.
And the Lord do not hear calls, do not call us.
Now we do not sleep, under the sinels hide offense
We are waiting for the Kholopa Puju lowering the loop.
Now, the year as Tobolsk responded on the king a memorial
And betrayed Anathema's soul murderers.
They are not God and not the king, they are not pain and not conscience.
All the prison is yes lie, and a fire to heaven.
And fate to read this terrible story,
In the inflamed eyes of mothers, yes brides.
And they look in the trail for a long time in a silent ukor.
As an abandoned house on the road from Darkness.
To retreat on nowhere, behind the Japanese sea.
Our Russia ends here and we.
In Red Peter, there is a white blizzard.
White frost on the walls of Moscow churches.
In the gray sky there is no joy no, not fright.
Only grief of the Mother of God in Russia.
